Попаданец XIX века. Дилогия

Андрей Георгиевич был невозмутим. Пусть бегают и прыгают, деньги он им дал, большие для их уровня, хотя, в общем-то, мелочь. А ему надо дозавтракать и спешить «на службу» - в структуру государственного управления. Официально ему еще на заседание Комиссии почти месяц, ждать долго, но увидеть нужных чиновников не просто нужно, но и необходимо.

В эпоху двести лет вперед он не раз, хоть и не любил, но взятки давал мастерски, кому куш долларов, кому (патриот!) обязательно рублями, но не меньше, чем десятки миллионов, третьи не брали взятки принципиально, предпочитая только «щенками» - редкими книгами, дорогими картинами, красивыми вазами. И обязательно не ему, а учреждению. Это ведь не считается «взяткой»?

Не считается. Ха, блажен, кто верует. Андрей Игоревич давал не только свободно, но и элегантно, не смущаясь перед чинами и должностями. По всей их организации до сих пор ходила легенда, как он под видом добровольного взноса пострадавших от пожаров, дал взятку из рук в руки самому министру. И он еще благодарил, от лица пострадавших, разумеется. А деньги..., кто потом их будет искать?

В XIX веке, судя по фильмам и немногочисленным прочитанным книгам, вздоимство было развито еще как! Можно было дать хоть самому императору, если, разумеется, ты до него доберешься. Только не вздумайте ему совать в руки грязные деньги! Каждому чину сообразно уровню надо было не только дать соответствующий подарок, но и показать должное уважение. А то не то, что цели не добьешься, так еще и пинок получишь в одно очень интересное место.

Вон, даже хозяйка нынешней квартиры, у которой в каждом взгляде написано желание денег, охотно будет брать только «по хозяйственным нуждам». А взяток она не берет! Хотя в конечном итоге, какая разница? Если бы суд был, он бы легко обнаружил передачу денег из рук в руки.

Андрей Георгиевич укоризненно вздохнул, отпил почти сладкий, почти ароматный чай. Ласково улыбнулся присевшей девушке:

- Кушай бутерброды, Полинушка, ветчина очень уж хороша!

И когда она робко взяла самый маленький ломтик хлеба с ветчиной, поощрительно кивнул:

- Смелее кушай. Я уже наелся, а Авдотья когда еще придет. Бутерброды почерствеют, обветрятся. Кому тогда их кушать?

- А…, - начала Полина, и не окончила. И без этого было понятно, что старушка будет гневаться на девушку-приживалку, то есть существо без малейших прав, когда ей не оставят лакомства.

- Там еще же остались ситный и ветчина? - помог он ей выбрать сложный и трудный, но такой вкусный путь.

Да, конечно, - поддакнула Полина, - вы резали бережно, почти половина ветчины и почти целый фунт ситного хлеба. Он такой вкусный! - не выдержала она, - я бы даже только его съела пару фунтов, без ветчины. Ой! - засмущалась, поняв что напрашивается к очень доброму, но важному господину, который куда как выше по положению и богатству, чем она.

- Сейчас ешь все бутерброды, - доброжелательно сказал Андрей Георгиевич, сделав вид, что не увидел смущения прелестной собеседницы, - а к девяти часам, когда я отбуду к присутствию (еще один архаизм XIX века, означающий место службы), ты сама нарежешь всех бутерброды — мне, Авдотье Спиридоновне и себе.

Да, - вспомнил он, и как бы небрежно накрыл ее руку своей, - не вздумай себе положить самую малую долю.

- Как изволит ваша милость, - вдруг задрожала она от прикосновения уверенной мужской руки, - я все сделаю.

Потом выдернула руку, но при этом осталась за столом, робкая, пунцовая, но в тоже время изредка постреливающая дерзкими взглядами.

- Ах, какая красавица, хотя и дичок, - покровительственно посмотрел на нее Андрей Георгиевич. Все, как положено в пуританском XIXвеке, раз не замужем, то девственна, и мужчину видела только издалека. Повалять бы ее в постели, да нельзя. Ему-то ничего, а ей будет вся жизнь сломана. Это тебе не распутный XXIвек с порнухой и разбитными молодыми девками. А так бы хотелось!

Он еще раз посмотрел ее ладную фигурку с выпуклыми девичьими прелестями особым мужским взглядом, который без слов говорил обоим сторонам о намерениях парня.

А потом ушел. Ибо девки это важно, от них зависит судьба человечества, но, к счастью, в повседневной жизни все решают мужчины. Те еще сволочи тоже, но с логикой и понятными понятиями.

Зашел в свою комнату, бегло осмотрел свою одежду. Какая бедность! Обязательно надо купить на комиссию, где будет решаться его судьба, что-нибудь эдакое модное и дорогое. Он ведь, как-никак дворянин!

Усмехнулся своим новым мыслям, тщательно закрыл входную дверь и только потом осмотрел свое денежное богатство. И серебряные монеты, и ассигнации. На кухне ему одно время показалось, что он излишне начал роскошничать. А вот тут посчитал и подумал, что права народная мудрость — от питания не разоришься, останешься без денег от пития. Все, конечно, в меру безобразного, но тем не менее.

Самое главное — не расходы, а постоянные притоки — вот что является основой благополучного финансового положения. Вот отсюда и действуй!

Для начала убрал деньги обратно в кошель, громко позвал Полину. Не для амурных дел — для делового предложения.