Попаданец в юбке

Из окна дома напротив ударила автоматная очередь. Маша тут же ответила по окнам из автомата, а Василий швырнул трофейную гранату. Взрыв – во все стороны полетели осколки стекла. Теперь – вовнутрь, проверить дом, может кто уцелел. Стоп, патроны, — спохватилась Маша. Затвор автомата в крайнем заднем положении. Последний диск расстреляла. Ничего, есть наган. Двор пустой. Теперь дом. Вдруг дверь дома открылась. На крыльцо выскочил немец. Тот самый офицер в плаще. В руках автомат. Маша выстрелила навскидку. Немец пошатнулся и сделав пару шагов, как подкошенный рухнул в сугроб у ее ног. Готов. Входное отверстие пули точно напротив сердца. Маша подобрала автомат – с ним надежней. Проверили дом. Внутри еще один убитый немец, больше никого. Перестрелка начала затихать.

— Все, Маша, пойдем отсюда, — позвал ее Василий. Немцев местные закопают, а нам здесь делать нечего.

Они вышли из дома и направились к месту сбора у амбара. А офицер-то среди них один был, — вдруг подумала Маша. Надо было его обыскать. Может у него документы какие с собой были. Она сказала об этом Василию.

— Надо, надо было, — согласился он. — Как же мы об этом раньше не догадались. Давай вернемся и проверим. Но офицера на месте не оказалось. Зато от крыльца в сторону огорода и дальше к лесу тянулись следы. Но как же, он же мертвый был. Я же сама видела – из нагана прямо в сердце, — недоумевала Маша.

— И я видел, — подтвердил Василий. — Мертвее мертвого. И если ожил, то значит ты ему либо в награду под плащом попала, либо он железяку носил специально. Наган-то, в общем, не в пример ТТ оружие слабое.

Пришлось уйти ни с чем. Ну не устраивать же, в самом деле, облаву на одного эсесовца, даже офицера. Есть дела и поважнее. Тем более фактически это уже наша территория. Долго не пробегает.

С освобождением деревни рейд был окончен. По рации поступил новый приказ. Закрепиться, организовать оборону и ждать подхода передовых частей. Собрав трофейное оружие и превратив несколько домов на выходящей к дороге окраине деревни, в огневые точки, десантники стали ждать.

Вскоре, но не с запада, а с востока стала отчетливо слышна канонада. Ну вот, наконец и наши на подходе, обрадовалась Маша. Еще немного, и война на земле для нее закончится. Как-никак, а летчикам лучше воевать в небе. Во всяком случае, в воздушном бою она чувствовала себя намного увереннее, чем при зачистке деревни. Война в воздухе тем и отличается, что пилот истребителя стреляет не по людям, а по вражескому самолету. Да, конечно, внутри самолета тоже человек, но это другое. Не то, что как сегодня – стрелять глаза в глаза, когда она, как минимум совершенно точно убила одного немца. Здоровенного рыжего эсэсовца, выскочившего прямо на них с Василием из-за забора. Дала длинную в полдиска очередь в грудь и убила. Не дай Бог, еще по ночам сниться будет. Машу передернуло от неприятных воспоминаний, и хотя она точно знала, что нельзя было поступить иначе и даже не потому, что война. А потому, что он не просто вражеский солдат, а каратель, который со всеми ему подобными собирался живьем сжигать в амбаре людей и поэтому ничего, кроме пули. А лучше петли не заслуживает. Ей было все же не по себе.

— Ладно, — вздохнула Маша, — скоро все кончится.

Но до конца оказалось еще далеко. Неожиданно из-за поворота дороги с немецкой стороны выползло два танка, а из леса показалась густая цепь пехоты.

Эх, как не вовремя, — подумала Маша, снимая с предохранителя ППШ. Еще бы чуть-чуть и подошли передовые части. А так в одиночку воевать придется, но тут уж как говориться, делать нечего, повоюем.

Очевидно, тот офицер в плаще или еще кто-то из карателей все-таки добрался до своих и сообщил о том, кто именно отбил деревню. Потому как немцы взялись за дело с явным расчетом на свое силовое превосходство. Вперед, не опасаясь артогня, пошли танки, открыв беглый огонь по деревне. Сзади под прикрытием их брони, двинулась цепью пехота, на ходу паля из автоматов. В воздухе часто-часто засвистели пули. На нервы давят, не иначе, догадалась Маша, наблюдая за атакующими немцами. До них же чуть ли не полкилометра, а «Шмайссер», больше, чем с двухсот метров прицельно не бьет, да и ППШ тоже максимум триста. Так что ждем, пока пусть подойдут поближе. А ближе это как раз двести метров. Именно на таком расстоянии были закопаны в снег четыре импровизированных термических фугаса, изготовленные из обложенных тротилом бочек с бензином, которые в числе прочих трофеев достались десантникам. Для чего был нужен бензин карателям – понятно. Что же, пускай теперь испытают на собственной шкуре – каково это сгореть живьем.

Немецкая цепь быстро приближалась. Танки, не снижая скорости, шли напролом. За ними, чуть ли не вскачь, утопая в глубоком снегу, бежали пехотинцы. Сплошная все сметающая на своем пути лавина из свинца и стали. От вида всего происходящего Машу начало трясти. Только бы мины сработали, только бы взорвались, – вертелась в голове мысль.