Попаданец совсем не герой. Том 2

Параллельно с этим я начала медитации для сбора ки из тени, и для развития магического зерна. Первые несколько месяцев, я не видела никаких результатов от тренировок в этих дисциплинах. Была даже мысль что я маюсь фигней. Действительно очень сложно узнать о крошечном прогрессе без системы, но я не отчаивалась, и не опускала руки, готовя свое тело для грядущей мести.

Глава 3

После того, как мне исполнилось восемь лет, родители попытались отменить мои тренировки. Мать решила, что я должна заботится о не малой живности у нас во дворе. До этого этим занимался мой старший брат, которому уже исполнилось десять, и он пошел по стопам отца, то есть стал гончаром. У него данная работа занимала почти все утро, примерно четыре часа. Но в отличии от него, у меня были планы, так что я просто делала все быстрее, принимая это все как тренировку. Так что я делал все в четыре раза быстрее. Долгая культивация ки, дала свои результаты, и мое тело было сильнее чем у сверстников, хотя не так уж и много.

Все бы хорошо, только моих родителей начало не устраивать, что я занимаюсь какой-то фигней, вместо того чтобы помогать семье. Так что на меня возложили еще и поливку огорода. Для справедливости лишь малую часть. Но это занимало еще больше времени и сил.

Также моя, так называемая мать, начала настаивать, чтобы я общалась со сверстниками. Не знаю с чего вдруг они так рьяно взялись заботится обо мне. Но не суть, в деревню я не выходила. Мой распорядок и так был максимально нагружен, заставляя пахать день и ночь. Я качала все характеристики, как будто бы у меня действительно была система, и никогда не отчаивалась. А когда наступали минуты хандры и отчаяния, ведь у всех бывают минуты слабости, я просто вспоминала рожу третьего принца, и злоба гнала меня вперед.

В одиннадцать лет я начала просится на охоту, с местными охотниками. Родители были против, но я сбегала из дома, и преследовала их. Тем не оставалось ничего, кроме как принять меня. Я даже несколько раз была довольно сильно побита ими, но вскоре они уступили напору. Старший охотник даже начал учить меня ходить правильно в лесу, и читать следы. Я ничего не просила, и лишь молча работала грузчиком, качая выносливость и силу, параллельно со скрытностью.

Про скрытность я никогда не забывала, постоянно крадясь по деревне, или даже у себя в доме. За это тоже меня часто избивали, но мне было пофиг.

Очень возможно, что я не права, и нужно принять свою семью и любить их. Но я воспринимала этих людей как свиньей. Поймите меня правильно, в позапрошлой жизни я тоже была родителем, и знаю, что такое следить за детьми. Даже делая скидку на средневековые реалии, даже делая скидку за мир, этих животных я не могла считать родителями. Я понимаю, что они не виноваты, похоть промыла им мозги, вместе с местными блядями, которые считаются богами. Но все же, а мне то, что с этого?

Но были и у меня проблемы. Наступал переходный возраст, и зов тела ощущался все сильнее. Иногда очень хотелось уединится и пошалить хотя бы с пальчиками. Но я решила, что это будет отличной тренировкой, на силу воли. Так что старалась игнорировать это, концентрируясь на новой для меня учебе, а именно — стрельбе из лука.

Стрелять из лука меня никто не обучил, но я попросила взрослых охотников дать мне чей-то старый лук, и потихоньку занималась этим на заднем дворе нашего дома. Когда я хотя бы примерно начала понимать, как это делается, я стала брать лук в лес. Где в основном тренировалась. А в двенадцать лет я прострелила какую-то птичку, и была безумно горда собой. Конечно, я не побежала хвастаться этим перед родителями, как сделал бы настоящий ребенок. Я просто оставила дичь в доме, и пошла в свой угол, чтобы помедитировать.

Через два дня я прострелила еще одну птичку, и мне очень не понравился взгляд одного из охотников. А за десять дней до исполнения моего совершеннолетия мои опасения сбылись. Я как, как часто, бывало, в последнее время, носила на поясе брюк (я носила кожаные брюки) свою дичь, а на спине носила вещи старших охотников. Но вскоре четверо из пяти, забрали свои вещи и удалились, и я осталась с Диком наедине. Я почему-то была уверенна, что он не посмеет ничего сделать с несовершеннолетней, ведь за это строго карали. Однако удар в затылок, убедил меня как же я ошибалась.

Проснулась я от боли снизу. Я лежала, привязанная руками к стволу, а этот придурок насиловал меня, натужно пыхтя. Я подавила панику, и спокойным тоном попросила, чтобы он меня отпустил. Но то меня не послушал. Я не чувствовала ничего кроме боли и горечи, от осознания, что меня опять ебут без моего согласия. Никакой похоти не было, хотя этот козел за пол часа успел кончить в меня дважды. А потом долго держал мои ноги приподнятыми.

— Я не стану дожидаться, пока ты повзрослеешь и найдешь кого-нибудь сама. Мне самому в хозяйстве пригодится такая справная девка. Тебе же все равно скоро нужно будет выйти замуж, считай тебе повезло. А чтобы ты не убежала, тебе поможет беременность.