Попаданец (СИ)

В сам город они не полетели - по предложению магистра приземлились на поляне в лесу. При приземлении их сильно тряхнуло, но, к счастью, карета-таки встала на колеса, а не воткнулась оглоблями в землю - хотя норовила сделать именно так.

После приземления Николай кое-как разжал руку и повнимательнее исследовал спасший их артефакт. Ничего нового добавить к первоначальному описанию не получилось - блестящее яйцо, чуть побольше куриного, со спиральной насечкой, удивительно удобно лежащее в его ладони. Кстати, выяснилось, что только в его ладони - остальные никакого удобства не ощущали, более того, яйцо все время норовило выпасть у них из рук. Это лишь убедило Виндамора в том, что артефакт оказался парой к Николаю - случай редкий и в их ситуации более, чем счастливый, но ничего особо странного в нем, с его точки зрения, не было.

Виндамор ошибался.

Артефакт, так удобно легший в ладонь Николая, назывался Блюберот Таман или, в переводе, Делатель Нужных Дел, сокращенно ДНД. Создали его полторы тысячи лет назад маги старобского Ордена, и лишь их ДНД признавал своими. Как мы помним, Николай прошел инициацию и начал обучение в пригласительной яме старобского Ордена; ДНД почуял это и стал Николаю верным спутником.

Тысячелетняя мудрость старобских магов вошла в Николая под правильным углом и в правильном направлении, но поломка шприца имела следствием тот факт, что эта мудрость собралась в большой инфильтрат, который медленно рассасывался в его теле. Когда вековую мудрость постигаешь путем инъекций очень важна, так сказать, физиологическая логистика - препарат должен попасть в нужное время в нужный орган в нужной концентрации, только это гарантирует правильное усвоение знаний. В случае Николая это условие оказалось нарушенным, так что знал он, теоретически, много, но сам не знал, что знает.

Единственное, что пришло вовремя и в требуемом количестве и качестве - это лингвистический блок, именно это позволило Николаю столь просто общаться со своими новыми товарищами. В противном случае ни он их, ни они его так и не смогли бы понять - земные языки совершенно не похожи на языки славного Тамокана, так как в тех нет ни корней, ни суффиксов, ни окончаний - одни приставки.

* * *

Хребет Куортанбай необозрим. Неодолимо высокие пики протыкают небо, неизмеримо глубокие пропасти протыкают землю, извилистые пещеры раскрывают свои темные входные отверстия на крутых горных склонах, словно желая поглотить свет и воздух Тамокана. Серебрятся водопады, реки точат скалы и приносят холод небес на равнину. Узкие изумрудно-зеленые долины прячутся в сердце гор, путь к ним лежит по труднодоступным перевалам, тропам и карнизам; некоторые доступны лишь горным баранам да вездесущим птицам. Белые длинные языки ледников то вытягиваются из гор, стремясь достичь синих озер среднегорья, то досадливо втягиваются обратно.

Здесь мало кто живет и совсем никто не процветает. Жизнь тяжела - ветер, холод, зной, обвалы и сели, наводнения и землетрясения словно соревнуются в том, кто вытряхнет из гор больше народу - сломленных на равнины, умерших на небеса.

Но не всегда было так. Когда-то природа была милостива к людям и в горах Куортанбай жили люди. Они добывали серебро и железо, рудники вгрызались в плечи гор. Из шахтерских поселков руду спускали в города, стоящие у берегов быстрых рек - там устраивались плотины, огромные водяные колеса крутили огромные валы, воздуходувки вдували воздух в печи и измельченная руда, перемешанная с древесным углем превращалась в длинные полосы металла. Металл шел на равнины, где продавался задорого, шлак ссыпался там же, формируя свои вершины и свои горные цепи - жалкие пародии на царившие в небесах хребты.

И был там один, особый город - небольшой, но безумно красивый. Его пирамиды и дворцы, стены и башни видели немногие. Этот город назывался Старобай, его основали, отстроили и населили маги старобского Ордена. Там они познавали мир, делали свой, старобский металл и старобское серебро, там писали книги - на своем, старобском языке.

Там они в большинстве своем и остались - когда пришел в запустение Орден, когда их знания оказались никому не нужны, когда хребет Куортанбай выдавил из себя всех, кто дерзнул пробраться на его склоны - шахтеров и рудознатцев, горнорабочих и металлургов, возчиков, каменщиков, грузчиков, купцов и даже фермеров, что тщетно надеялись пустить корни в эту каменистую землю.

Город Старобай пришел в запустение еще тысячу лет назад. Год за годом время расшатывало складывающий его камень; они вываливались из кладки как зубы мертвеца - сначала один, потом другой, потом другой, потом сотни и тысячи - пока город не остался лишь смутным воспоминанием тех, кто видел его; знал о нем; слышал о нем; верил в него. Прошло уже много лет с тех пор, как кто-либо пытался найти этот старый запретный город.