Попаданец Сашка

Плетью Лайс всего-то получил один удар. Было больно, но кожа не лопнула. А вот Энрик получил за день целых четыре удара, один из которых кровянил. В барак они с Длинным Баком вернулись вместе с основной группой. Но некоторые появились только перед раздачей пищи. И тот мальчик тоже. Он шел, тяжело передвигая ноги, а рядом с ним тот мужчина, что бил его накануне. Лайс узнал, что его зовут Гриф. После ужина повторилась вчерашняя сцена.

Когда на следующий день в полдень он спросил об этом у Длинного Бака, тот злобно выругался и сказал:

– Малец не жилец.

– Как?

– Он стоит на заготовке гвоздей. Там урок положен, а он такой, что не каждый взрослый сможет выполнить, куда там мальцу. Вот он и остается сверх времени, но куда там.

– А урок – это что?

– Это сколько гвоздей надо отделать за день. Попробуй помахай целый день молотом.

А через несколько дней в полдень к Лайсу подошел мужчина с бородой, густо обсыпанной опилками, работал, значит, на пилке досок.

– Пару фиников хочешь получить?

– А что надо делать?

Мужик хищно усмехнулся и сказал Лайсу то, от чего у него потемнело в глазах.

– Ах ты, негодяй! – и удар кулака свалил мужика с ног.

Лайс с побагровевшим лицом нависал со сжатыми кулаками над мужиком, а тот испуганно отползал.

– Что здесь такое? – И раздался громкий, но холостой щелчок плети. Это был старший их загона, Гризли.

– Я ему предложил два финика, а он в ответ ударил. Чуть зуб не выбил.

– Но этот мне сказал такое…

– И что? Ты не в благородной семейке родился.

Лайсу сразу расхотелось что-то говорить еще.

– Что мне с тобой делать?

Повернувшись к мужику, сказал:

– Черепок, ты пострадал. С обидчика вира. Дашь ему один удар плетью по голой спине. Сейчас будешь? – Надсмотрщик протянул свою плеть мужику.

Тот, задумчиво глядя на Лайса, сказал:

– Нет, подожду.

И уже обращаясь к мальчику, сказал:

– Один сильный удар плетью, который рассечет кожу спины, и в придачу два финика. Подумай. Я пока подожду. Но недолго.

И тут до Лайса, наконец, дошло, что было с тем мальчиком в бараке. Ну и негодяи, что Черепок, что Гриф.

– А что, таких здесь много? – спросил Лайс у Длинного Бака, когда Гризли и Черепок ушли.

– Нет. Но есть. В долг не влезешь, никто тебя не тронет.

– Даже Гризли?

– А у него женщины есть.

– Какие женщины?

– А кто еду готовит, загонщиков обстирывает? У Гризли своя каморка есть, туда и приводит. Даже помощникам достается. Молодые, свеженькие, – Длинный Бак мечтательно замолчал.

– И много их здесь?

– С полсотни наберется. Каждую луну новых привозят.

– А старых куда?

– К оркам в суп. Как родят, через пару-тройку месяцев вместе с младенцами. У орков молочные младенцы лучший деликатес. А ты что так про женщин заинтересовался? Не про твою честь.

Лайс вспыхнул:

– Откуда ты про мою честь взял?

– А ты что, из благородных будешь? – Длинный Бак странно посмотрел на Лайса.

– Барон. Бывший. Теперь раб.

Реакция Длинного Бака была странной. Он почему-то с ненавистью смотрел на мальчика.

– А что случилось, Бак?

Тот продолжал молчать, а потом сказал:

– Из благородных. Барон. Если бы с тобой эту седмицу не делил хлеб, удавил бы.

– За что? Что я тебе такого сделал?

– Все вы бароны такие.

– Но я не такой. И если тебя кто-то из знати обидел, то не я же. Меня тоже сюда не простолюдины сунули. Негодяй граф.

– Ладно, живи. А про свое благородство помалкивай. Таких, как я, здесь найдется. Долго не протянешь.

Отношения с Длинным Баком с тех пор не наладились, он был холоден с Лайсом и говорил только то, что требовалось по работе.

Где-то через седмицу тот мальчик из барака не смог встать на работу, а вечером, когда Лайс вернулся в барак, его уже не было. А на следующий день во время перерыва возле Лайса появился Черепок в сопровождении Грифа. Лайс встал, а Гриф неожиданно схватил своей сильной рукой Лайса за шею, поволок куда-то в сторону. Рядом суетился Черепок.

– Не хотел добровольно, щенок!

Лайс даже не успел испугаться, как Черепок, а за ним следом и Гриф полетели в разные стороны – это вмешался Длинный Бак.

– Что здесь у вас опять? – Это появился старший загона Гризли.

– Да эти мальца хотят попортить, а тогда какой из него работник?

– И верно. Вы двое марш на место, с вами я разберусь в конце седмицы.

Затем Гризли посмотрел на Лайса.

– С тобой все время что-то происходит. Сейчас получишь новое место работы.

– Куда его? – спросил Длинный Бак.

– При кузне на гвоздях вчера место освободилось.

Значит, тот мальчик умер. Длинный Бак говорил, что не всякий взрослый выдержит. Что же с ним теперь будет?

Вторую половину дня Лайс учился обрабатывать тяжелым молотком заготовки для гвоздей. Гризли сказал, что сегодня урока давать не будет, а с завтрашнего дня Лайс должен делать девяносто гвоздей за день. И так целую седмицу. После с него будет спрос за урок в полном объеме – а это уже сто гвоздей.

Когда к концу следующего рабочего дня Гризли подошел к Лайсу, заканчивающему складывать обработанные гвозди, надсмотрщик спросил:

– Сколько сегодня сделал?

– Восемьдесят девять.

Брови у Гризли удивленно поползли вверх.

– Кто помогал?

– Никто. Я сам.