«Попаданец» на престоле

Внутри у Миньки все похолодело — точно так отчим отзывал в сторону для разговора, а потом отослал подальше от опасности. Неужели и сейчас?

— Я никуда из полка не уйду!

— Тебя разве кто гонит? — удивился Бердяга. — Иван Андреевич за водкой послал?

— Ага! Только не сказал, в котором месте ее взять.

— Сейчас найдем, не переживай. Только вот что, гусар Нечихаев… ты бы пистолеты у него забрал, а?

— У кого?

— Ну не у меня же!

— А-а-а, понятно. А зачем?

— Ну, мало ли что. У нас вон почти все офицеры рапорта об отставке написали, а если еще без командира останемся…

— Как это об отставке?

— Да вот так! Приказ, мол, выполнили, а далее дворянская честь не дозволяет!

— А вы, Иван Дмитриевич?

Бердяга улыбнулся:

— А я, Миша, из казаков родом, у нас честь в службе царю и Отечеству, а не в лыцарских доблестях. От лукавого они. Так пистолеты заберешь?

— Заберу!

Часом позже

— Пфе, господа! — Корнет Сысоев демонстративно швырнул саблю на стол. — Я не знаю, чем руководствовался Иван Андреевич, отдавая столь бесчеловечный приказ, но отныне не желаю более служить в опозорившем себя полку! Вот так!

— Браво, Митенька! — Рядом с первой саблей грохнулась еще одна. — Мы офицеры, а не палачи!

— Потише, господа, — подполковник Бердяга кивнул в сторону печки. — Своими воплями вы разбудите ребенка.

Предупреждение запоздало — сдвинулась занавеска, и показалось заспанное детское лицо. Дашка оглядела собравшихся офицеров и строго спросила:

— А де мамка?

— Она скоро вернется, — натянуто улыбнулся Иван Дмитриевич. — Ты поспи еще немного, и мама придет.

Девочка сморщила нос:

— Не пидет — глисяне мамку вбили. И тятьку вбили. И бабуску вбили. А де Мися? Тозе вбили?

— Здесь он! — Бердяга обрадовался поводу сменить тему разговора. — Миша сейчас придет.

— Мися пидет! — согласилась Дашка. — Он глисян плогонит?

— Обязательно прогонит. Их непременно нужно прогнать.

— Глисяне плохие… Мися глисян вбьет?

— Ну, конечно же.

— А вы?

Тишина… чей-то вздох, напоминающий стон… Почему-то очень больно смотреть в требовательные глаза ребенка.

Шепот:

— Господин подполковник.

— Слушаю вас, корнет.

— Порвите, пожалуйста, мое прошение об отставке… — и уже во весь голос: — Мы их прогоним! Веришь? Обязательно прогоним! И еще будем вальсировать на твоей свадьбе!

Разве можно верить гусарам, когда они что-то обещают девушкам? Обманул и этот — штаб-ротмистр Ахтырского гусарского полка Дмитрий Сысоев погиб в безумной рубке под Прагой ровно через пять лет. Иван Дмитриевич тоже не выполнил данного Дашке слова — генерал-лейтенант Бердяга убит австрийской пулей при штурме Вены в тот же год.

А свадьба… свадьба была! И старый фельдмаршал Борчугов танцевал обещанный вальс, поскрипывая протезом, а потом пил цимлянское, роняя слезы в бокал. Героям можно плакать! Тем более от счастья, тем более в день, когда идет под венец приемная дочь!

Документ 19