Попаданец 2в1. Студентка Пупсик

Мая придвинула к себе шпагу, погладила ее, словно любимую игрушку. Стряхнула с эфеса невидимую мне пылинку.

— Поэтому я и должна тут учиться. Как и все мои родственники: мама, бабушка… — все, кого ты видел на банкнотах. Первая прописала нам такую обязанность в законе. Гадина. А еще записала там, что ее потомки не могут быть военными.

— Почему?

— Нас нужно беречь! — сказала Мая, сопроводив слова пренебрежительным жестом. — Из-за этой ее… Машины.

Усмехнулась.

— Нам даже в дуэлях участвовать запрещено! Тому, кто вызовет кого-то из нашей семьи на поединок или ответит на наш вызов, светит смертная казнь! Представляешь?! Не смотри, что моя мама иногда носит форму. Думаю, она делает это в знак протеста. Уверена, она тоже когда-то мечтала участвовать в сражениях. Хотя… тебе этого не понять.

Девушка махнула рукой.

— Подруги уже по пять-десять боев провели! А я таскаю свою железку лишь потому, что так положено!

«Все-таки, она еще ребенок. Колдун, что ты в ней нашел? Чем она лучше своей матери?»

«Ей восемнадцать, — сказал Ордош. — По местным меркам — взрослая. Но… да, совсем наивная. И она наша жена, а не теща».

— Первая поступила мудро, — сказал я. — Если Волчицы погибнут в каком-нибудь сражении или на дуэли, кто запустит Машину?

Мая поморщилась.

— Конечно! Кто посмеет спорить с Первой?! Она же для вас всех чуть ли не божество! Странно, что у нее нет собственного храма, где вы могли бы в поклонах биться головой о пол.

Посмотрела на меня.

— Мужчина… разве ты можешь понять, как унизительно прятаться за спиной закона и не иметь права постоять за себя и свою честь со шпагой в руке?!

— Куда уж мне, — сказал я. — Зато у тебя есть армия, готовая защитить тебя и твою честь. Нет никакой необходимости делать это собственноручно. Слушай, Мая, ты голодная? Ты рыбу чистить умеешь?

«Ты сам-то как думаешь? — спросил у меня Ордош. — Она местная принцесса. Можешь ее представить с рыбьими кишками в руках?»

«Не встревай, колдун. Не с тобой разговариваю».

— Рыбу? Какую рыбу?

— Обыкновенную. С хвостом и жабрами.

— Не пробовала.

— Понятно. Конечно! Это же не шпагой махать! Ты не очень спешишь?

— Я?.. Нет. Я теперь четыре года спешить не буду.

— Тогда я угощу тебя котлетами.

* * *

Щурицу я вынес из уборной. Не доставать же ее из воздуха на глазах у Маи? Никак не отреагировал на удивление, что проявилось на лице Волчицы. Что странного в том, что я храню свежую рыбу в ванне? Разве не все так делают?

К тому моменту, когда Мая вошла на кухню, я успел расставить на столе посуду, склянки с алхимией, достал большую разделочную доску и нож. За последние дни мы с Ордошем довели до автоматизма процесс пользования пространственным карманом, извлекали и прятали вещи с ловкостью фокусника.

— Пупсик, это же щурица! — сказала Мая. — Откуда она у тебя?

— Поймал сегодня утром.

— Щурицу? Как?

— Очень просто. Опустил хвост в прорубь и ловил.

— Хвост?

— Хвост, хвост, — сказал я. — А не то, о чем ты подумала.

Мая уселась на подоконник. Отбросила на спину косу, скрестила на груди руки. Сощурила глаза.

— О чем это я, по-твоему, подумала?

— Кто ж тебя знает… Любишь рыбачить?

— Не пробовала никогда. Но ведь щурицы несъедобны! Мне учительница об этом на уроке говорила.

— Много она знает… — проворчал я. — Даже березовый пень можно вкусно приготовить. Главное, чтобы у повара руки росли, откуда положено.

Собственные действия казались мне медленными, неловкими. Тело принца еще не приобрело нужные навыки. Ничего, я это исправлю. У меня теперь есть кухня!

— Ловко у тебя получается. Тебя в приюте научили чистить рыбу? Мамины мужчины мне рассказывали, что их там обучали совсем иному.

— Я из деревни приехал. Из Носа. Слышала о такой? Нас там воспитывали по-другому. Говорили, что мужчина должен не только хорошенько… обслужить женщину, но и накормить ее после этого.

— После чего?

— После занятий со шпагой. Или с дубиной — это уже у кого что. А неплохое мясо у этой щурицы. Хорошо отделяется от костей. Чем эта рыба вам так не угодила?

— Говорят, она очень жесткая. И безвкусная.

— А какой ей еще быть? Чтобы появился нужный вкус, ее следует правильно обработать.

Из коридора донеслись тяжелые шаги. В кухню заглянула женская голова с взлохмаченными короткими волосами и большим мясистым носом.

— Ух ты, Волчица! — сказала обладательница примечательного носа. — Ух ты, рыбья башка! Что это вы тут делаете?

— Кто ты, прелестное создание? — спросил я.

— Ух ты, мужик.

В дверном проеме показалась широкоплечая девица. Почти с меня ростом.

— Это… правда мужик? — спросила она у Маи. — Не может быть! Очуметь! Откуда он здесь?

— Ты не представилась, красавица, — напомнил я.

— Как тебя зовут? — спросила у девицы Мая.

— Меня? Я — Чайка. Что это он делает? Это… он умеет пользоваться ножом! Ух ты! Твой, что ли? На бабу похож. А мне казалось, они совсем другие — это… толстые и разукрашенные.

— А ты… высокая, Чайка, — сказал я. — Придется доставать и вторую рыбу.

* * *

Мая перестала смеяться, смахнула с ресниц слезы.

«У нее хорошее чувство юмора», — сказал я.