Попаданец

Бледный колдун принялся размышлять. Я же продолжал излучать уверенность, хотя в душе строил план побега, не знал только, как отбить у солдат Фонаря. Вариант один - импровизация, старая подруга уже не раз выручала, хотя и не раз подводила. И вот настал момент истины.

- Как-к-кое д-дикое живот-т-т-ное приручили в позап-п-прошлом веке на нашем род-д-дном патриуме, не вод-д-дящееся зд-зд-десь? Оно стало нез-з-заменимым пом-м-мощником на охоте и пр-пр-росто верным д-д-другом.

Сердце забилось быстрее, ладони от волнения взмокли. Включай мозг, Коля. Были бы чертоги разума как у Шерлока, да нет их. И всё же, складывалось впечатление, что заика говорил об обычной собаке. По пути в Алькасар я ни одной не встречал, да и в столице пёсиков не было. Может, речь идёт о каком-то животном, что мне неведомо, но тогда я наверняка покойник. Эх, была не была, рискну.

- Собака!

Повисла тишина. Пускай она и длилась не больше пяти секунд, но для меня минула целая вечность.

- Пр-пр-равильно!

Словно в лотерею выиграл, но не денежный приз, а намного ценнее - жизнь. Радует, что не спросили о жителях патриума или городах.

Юный Фредегар подошёл ко мне и дружелюбно обнял за плечи.

- Искренне рад, что подозрения советника не подтвердились. Я в долгу перед вами, граф, чего бы вы хотели? Ну же, не стесняйтесь, просите что угодно! Земли? Дворец? Положение? Всё сделаю!

- У меня лишь одно желание: помилуйте барона Георга фон Арна.

- Этого нельзя делать, - возмутился Жадок Свинтус. - Большинство признало барона виновным. Принц, скажите же хоть что-нибудь!

Хариеш замялся. По лицу было видно, что он мечтает побыстрее убраться отсюда.

- Отныне судьба Георга в руках Фредегара, пускай он и решает.

Почувствовав надежду на спасение, измученный Фонарь поднял голову.

- Благодарю, дядя. Я высоко ценю оказанную возможность проявить себя, как правителя.

- Прошу, подумай хорошенько, Фредегар, сын Седрика, - слова Мутнодума прозвучали скорее как приказ, чем просьба.

- Несомненно, советник. Поступлю ли я мудро, покажет время. Так вот, я считаю, что фон Арн лишился доверия, как младший начальник стражи, но... но предателем не является. Я дарую ему жизнь, но при этом освобождаю от службы при дворе.

Счастливая Хани бросилась к рыцарю и крепко обняла за шею. Смущенный Фонарь опустил глаза.

- Какие страсти... Это ещё не всё, господа, - продолжил Фредегар. - Теперь ваша судьба, граф Ник, и ваша, барон фон Арн, связаны между собой как единое целое. Если кто-нибудь из вас ещё раз вызовет подозрение, то умрёте оба.

Из замка я и Хани направились в трактир, а Фонарь в казармы (ему нужно было забрать вещи). По приезду, Тетёха побранила нас для приличия, как же без этого? Взглянув на мой потрёпанный вид, она сразу же отправила меня в ванную комнату.

- Представляешь, вот как чувствовала, что ты сейчас припрёшься, и натаскала полную бадью воды! - саркастично выдала она.

Не споря, я отправился мыться. Какое блаженство опустить уставшее, избитое тело в горячую воду. О-о-о! Лепестки роз! Хозяйка увеселительного заведения умеет приятно удивлять. Отмывшись от грязи, прикрыл глаза, задумался. Интересно, как там поживают мои родные? Знают ли они, что я жив-здоров? Сколько времени лежал, размышляя, сказать не могу, но вода стала холодной.

- Милорд, - выглядывая из-за двери, вымолвила Хани, - я вам одежду принесла. Повезло, что Лаванда уже навестила госпожу Тетёху.

- Спасибо огромное. Положи где-нибудь у входа, пожалуйста.

- А вы скоро закончите купания? Там уже Жорик приехал.

- Уже? Видимо, я здесь засиделся. Передай, сейчас буду!

Вытершись полотенцем, оделся. Как же легко было в любимых кроссовках после тяжёлых сапог. Складывалось впечатление, что я в них летаю, а не хожу. Ух, ты! Вещички пахли чем-то приятным, получше дорогого французского одеколона. Наверное, фея постирала в волшебном тазике.

К моему удивлению, в зале трактира не оказалось ни одного посетителя, зато была накрыта шикарная поляна с кучей всякой всячины.

- Решила прикрыть лавочку на вечер, устала от пьяных криков, - слукавила Тетёха, поняв моё недоумение.

Мы уселись за стол. Смеялись, ели, пили за удачное освобождение барона... Потом опять пили. Охмелевший Георг веселился вместе с нами, но в один момент его глаза наполнились грустью.

- Чем опечален, сэр рыцарь? Совсем не рад, что спасли твою шею от острого топора палача?

- Я-то рад! Не подумайте, что неблагодарен, друзья. Просто... Тяжело... Сначала отца кинули в тюрьму, затем деревню отобрали, а теперь и последнего куска хлеба лишили.

- Не дрейфь, прорвёмся как-нибудь! - я по-братски ткнул кулаком в плечо товарища.

- Долг теперь у меня перед тобой, Ник.

- Ты так не шути больше!

- А я и не шучу! - Он встал из-за стола, вынул из ножен меч и, держа его на ладонях, опустился предо мной на колени. - Возьмёте ли вы в оруженосцы обесчестившегося рыцаря, граф Ник? Дадите ли шанс вернуть доброе имя моему роду под вашим началом?

Тупящими от вина глазами, я и Хани уставились на Фонаря. Догадавшись, что нужно выводить молодняк из ступора, знойная женщина пихнула меня в бок: