Poor men's judge

— Инерция, — вздохнул генерал. — Обыкновенная инерция. Представь: на полюсе линейная скорость равна нулю, на экваторе она будет равна 42000/24=1750 километров в час. Примерно, потому как точного периметра экватора я не помню. Треугольник скоростей получается. Земля крутится быстро, но происходит это давно, потому водичка успевает.

Но если представить, что ось вращения за шесть дней, как в легенде, сместилась градусов на десять-пятнадцать, то треугольник скоростей образуется совсем уже другой.

— И водичка начинает бушевать, поскольку стремится сохранить прежнее направление и скорость движения. Поняла, милый. Но по одной дате нельзя судить о закономерности, так ведь?

— По этому поводу есть куча косвенных свидетельств. Начиная от ориентации древних храмов и заканчивая очень отчетливыми маркерами в поведении наших заклятых друзей, которым известно больше…

— Значит вскорости повторится?

— Ну да. Причем, фокус в том, что будем мы в относительной безопасности, хоть времена настанут и тяжелые. Вот тебе и ключик к странностям и несообразностям последнего времени. От строительства бесполезных в бою авианосцев и прекращения производства танков в США до Мальвинского конфликта и интенсивного, но тихого влезания Израиля на север Аргентины. Да много чего с легкостью объясняется, если принять, что Событие — вероятная и скорая реальность.

— И что делать?

— Виктор говорит, настала пора открыть одну старую и пыльную шкатулочку… ящик, можно сказать.

Примерно в то же время в Южном Бутово.

— Постойте! — из припаркованной на стоянке машины неловко выбрался полный мужчина.

Старик, неспешно, возвращающийся с велосипедной прогулки, недоверчиво посмотрел на одышливого толстяка, спешащего к нему, спрыгнул с седла, и взял собаку на поводок. Покороче, чтобы не дать повода для жалоб.

Губы спортсмена и трудоголика искривила почти незаметная гримаса презрения к странному типу, пренебрегающему собственным здоровьем.

— Ох, — вместо приветствия выдохнул толстяк. И тут же поправился:

— Здравствуйте, Юрий Алексеевич.

Резец и клык слева во рту толстяка попросту отсутствовали.

— Добрый день, — сухо произнес старик, показав идеально белые импланты.

— Спешу обрадовать — вас ждут. И не смотрите так укоризненно! Полнота — это последствия. Долго лежал, а кушать надо было, иначе восстановиться проблематично.

— Кто ждет? — недовольно спросил Юрий Алексеевич.

— Как кто? — удивился толстяк. — Команданте, конечно. Он, знаете ли, когда-то зачитывался вашими книжками. Решили сделать примерно так, как вы и писали. Пойдете в команду?

— Вы это серьезно?! — недоуменно спросил писатель. — И это, документик бы ваш какой посмотреть. В руках толстяка со скоростью атакующей гадюки раскрылась красная книжечка.

— ЧК, значит, — безрадостно констатировал Юрий Алексеевич.

— Правильно, — со смешком согласился собеседник, которого, как оказалось, зовут Олегом Владимировичем. — А чего ради отказываться от добрых традиций? Комиссия Чрезвычайная, но и ситуация под стать названию.

— Боитесь потерять власть, а с нею и головы? — саркастически заметил писатель.

— Конечно боимся, — с легкой иронией ответил посланник. — Тем более, по всем расчетам, нас и в живых быть давно не должно. Команданте, к примеру, по логике вещей должны были зарезать прямо в родном доме, а потом намотать кишки на забор.

Со мною хуже, я успел убежать, но почти что умер от тоски и безысходности, когда убедился, что ласковый боженька терпеливо смотрит с небес, как бородатые уроды насаживают детские трупики на трубы от дорожных знаков.

Мы действительно боимся. Но только одного — не суметь остановить пришествие Темных Веков. Потому здоровье не бережем. В отличие от некоторых.

Юрий Алексеевич внимательно смотрел на собеседника.

— Седины нет, — думал он. — Морщин тоже. Улыбчив. Но, почему вдруг показалось, что это — старик из страшной сказки? Старик, обратившийся в полноватого мужчину с располагающими, но слегка суетливыми манерами. И при этом, не сумевший или не пожелавший заколдовать глаза.

— Для достижения еще большего соответствия с вашими же книгами, мы готовы выдать вам паспорт на фамилию Факельный или Зброяр и присвоить звание полковника. Авансом. Просто так. Как вам такое, а Юрий Алексеевич? Вам останется только прошептать: «О как я угадал!».

— Я могут отказаться? — срывающимся от волнения голосом спросил писатель.

Теперь ему было откровенно страшно. Некоторые из придуманных им миров не отличались гуманностью и избыточным человеколюбием. А некоторые — были написаны откровенно на заказ и туда Мастеру тоже не хотелось.

— Да. Бесспорно.

— В таком случае я отказываюсь играть в ваши безумные игры! — жестко резюмировал писатель.

— Хрюка, рядом! — литератор развернулся, и поволок велосипед в сторону подъезда. Собака медленно пошла рядом, иногда поворачивая молрду в сторону странного человека, изумившего хозяина, считай что до мокрых трусов.

— «Откуда-то среди них появились ужасные, невежественные, неграмотные, грубые первохристиане. Тупые. Не один из десяти, а куда меньше», — прозвучало в весеннем воздухе, и писатель замедлил шаг.