Помощница по вызову

- Не притворяйся, - снова жестче говорит. Искусству использовать в речи кнут и пряник мы вместе учились. Только я редко кому подслащивал пилюлю. - Девчонка влюблена до одури. А у тебя морда кирпичом. Как всегда. На какое-то время мне показалось, что и ты тоже… ну, человеком заделался. С чувствами. Что она не просто так в твоем доме появилась. В жизни. Мне показалось?

Последнее с нажимом уточняет.

Не стоит на меня нажимать…

- Показалось, - сообщаю спокойно.

- Вот я и спрашиваю, когда отпустишь, - в его голосе облегчение. Что влез своими грязными лапами на чужую территорию, но ничего там не испортил, - Жалко мне Искру. Чем раньше оторвешь, тем быстрее заживет. И вообще я ответственность чувствую, ведь помню, с чего началась история… 

- Контракт завтра истекает, я не собираюсь его продлевать, - сообщаю ему. Или напоминаю себе.

- У вас контракт? - удивляется Тимофей. Подробности пребывания Искры в моем доме я ни с кем не обсуждал. И сейчас не собираюсь. Потому подытоживаю.

- Это все, о чем ты хотел поговорить?

- В общем-то да, но...

- Хорошо.

Тянусь к телефону, отключаюсь... и замираю.

На Искру смотрю, которая у полуоткрытой двери застыла. Глаза у нее широко распахнуты, в никуда смотрят. Слышала… Все или многое - не столь важно.

- Ты же готовить ужин какой-то мудреный должна, - говорю медленно. Хоть что-то сказать.

Вздрагивает. В глазах осмысленное выражение появляется. Шаг в кабинет делает и говорит скрипучим голосом:

- Я решила не возиться с рагу, салат сделала и стейки пожарила… - и тут же, совсем другим тоном, - Ты тоже решил не возиться. Со мной.

Вздыхаю.

- Слышала все.

- Да, - носом шмыгает. Как будто слезы вот-вот прольются. Я это не вижу - слышу только. Потому что не могу на нее смотреть. Впервые в жизни может быть не могу видеть, как другой человек...

Страдает?

- Подслушивать не хорошо. И вряд ли ты что новое узнала.

Объясниться или нет?

Колеблюсь.

Редко так бывает, что не могу в слова облечь то, что внутри громоздится и давит, а разбрасываться громкими фразами, в которых ни крохи здравого смысла, я не умею. Как и летать на эмоциональных качелях, на которые Искра немедля забирается.

- Ничего нового, - голос ее то падает до надтреснутого шепота, то взвивается до истеричного визга. - Конечно, ничего… Я видела дату на договоре. Я знала… знала же, да? Только я думала, что у нас немного больше, чем договор. Больше, чем те обязанности, которые там прописаны… Разве там прописано, что я кричу под тобой, на тебе? От удовольствия? Что должна ждать на коленях, в наручниках, с завязанными глазами? Что принимаю от тебя и боль, и наслаждение? Что хожу с тобой в рестораны, смеюсь с твоими друзьями? Кино смотрю и делю одну тарелку на двоих? Одну кровать на двоих? Один дом на двоих?!

Выкрикивает последнее.

Не могу не смотреть. Так честнее.

И по-своему прекрасно. Просто не мое.

- Искра, остановись, - говорю строго, пытаясь погасить вспыхнувший пожар.

Но она взвивается только сильнее. Подходит к столу, в край вцепляется и наклоняется ко мне, обдавая гневом, болью и чем-то еще… Чем-то моим, наверное, чему у меня нет названия.

Что я крепко-накрепко запираю внутри.

Двух истеричек тут только не хватало…

- Не остановлюсь, - говорит с каким-то удовольствием даже. И плачет одновременно. Слезы текут по щекам, а мне эти слезы… Тошно мне. Искру несет и вряд ли она потом хоть одно слово вспомнит, зато я запоминаю каждую букву. - Да я знала, что все рано или поздно закончится. Ты же Поздняков…

- Не повышай на меня голос, - делаю еще одну попытку. Может если мы поговорим...

Как же. Срывается до крика.

-  Бесчувственная машина, в которую надо бензин в виде денег и почитания заливать, ну и смазывать детали сексом! Неважно, смазка какая. Но ты… ты зачем приручал тогда? Зачем… так? Чтобы потом невозможно было отказаться, а? Зачем вид делал, что доверился и в себя заставил поверить? Заставил мечтать? Очаровал... Чертов ты колдун... Эгоист! Ублюдок… Да пошел ты!

На последней фразе иссякает будто, а меня наоборот, волной бешенства кроет. Я женщин бил только по согласию взаимному. Удовольствия ради. А сейчас хочется ее по стенке размазать, всерьез.

Встаю.

- Никто не смеет так со мной разговаривать, - цежу сквозь зубы то, что думаю. Что и так должно быть ясно каждому, кто со мной общается!

- А не то... что? - пытается насмешливо спросить. Но горло у нее явно перехватывает. А в глазах… страх мелькает.

Будто могу что-то сделать.

Этот страх… он отрезвляет. И стену между нами выстраивает мгновенную. Такую, что не перешагнуть.

Все должно было не так быть…

Не так резко, не с такой остротой, не сегодня.

Как? Не знаю.

Я лишь мгновение колеблюсь. На одной чаше весов - что-то эфемерное, текучее, облепляющее сразу всего тебя, как только одним лишь пальцем касаешься. На другой - жизнь, которую я строил много лет, которая полностью меня устраивает. Моя собственная. Подчиненная моим правилам и планам.

И от намеченного плана я не буду отступать.