Помощница и её писатель (СИ)

— Ох, извините, — тут же забеспокоилась я, подумав, что начало нашего общения уже так себе, — я не специально.

— Понимаю, — откликнулся Бестужев с тем же непроницаемым выражением лица. — Снимайте вашу одежду.

Хотелось пошутить, поинтересовавшись: «Всю одежду снимать или что-то оставить?» — но я прикусила язык. Вряд ли этот мужчина понимает такие шутки.

Выглядел Бестужев, кстати, прекрасно. До этого я всё время видела его в деловых костюмах — они ему до ужаса шли, — но сейчас Бестужев стоял передо мной в обычном сером свитере, похожем на льняной, и светло-голубых джинсах, и этот образ шёл ему ещё больше, придавая какой-то элегантной небрежности и уютности. И волосы… они были слегка растрёпаны, словно он недавно запускал в них ладонь, о чём-то задумываясь в процессе написания книги.

Надо же — автор-жаворонок…

Я сняла и передала Бестужеву куртку, потом шапку. Стащила с ног сапоги и надела тапочки — резиновые, белого цвета, — которые он предусмотрительно откуда-то достал перед моим приходом. А потом последовала за Бестужевым… на кухню.

Да-да, не в кабинет, гостиную или на крайний случай (очень крайний) спальню, а на кухню! От удивления я даже в сумку вцепилась, будто у меня пытались её отнять, не понимая, а что, собственно, происходит? Может, он завтракает ещё?

Но нет, на столе было девственно чисто. Только в воздухе витал приятный аромат хорошего кофе.

— Садитесь, Нина, — Бестужев махнул рукой на угловой диван, перед которым и стоял кухонный стол. С другой стороны располагались табуретки — сам писатель сел на одну из них. — У меня к вам несколько вопросов.

Я понимающе кивнула, непроизвольно рассматривая идеальный орлиный нос Бестужева. Тонкие губы, щёки с лёгкой небритостью, смуглая кожа, широкие брови и светло-зелёные глаза — красавчик. Я вдруг поняла, что этот мужчина напоминает мне Эдриена Броуди — такой же тип лица. Вроде бы и не скажешь, что классическая красота, но в ней безумно много обаяния и харизматичности. Только вот Броуди — человек улыбчивый, а Бестужев… м-да.

— Конечно, я отвечу на все ваши вопросы, Олег… м-м-м…

— Можно просто по имени, — откликнулся он, выбив у меня из лёгких весь воздух. — Вопрос первый… Насколько быстро вы печатаете?

— Вслепую, — ответила я, кашлянув. — Сколько знаков, не знаю, но быстро.

— Очень хорошо. Вон там, — Бестужев показал за свою спину, — есть кофемашина. Посмотрите на неё. Сможете мне делать на ней кофе?

Моё удивление усилилось.

— Конечно. — Я не выдержала и поинтересовалась: — А что, она какая-то очень сложная?

— Я до вас пробовал двух девушек, они не справлялись, — ответил Бестужев так же серьёзно, без улыбки. Хотя ситуация, на мой взгляд, была комичная. — Видите ли, я люблю кофе в зёрнах, который нужно молоть прямо перед тем, как делать напиток. Кофемолка у меня отдельно. Вон она, рядом стоит. И весы кухонные. Сначала надо отмерить на весах ровно четырнадцать граммов зёрен, потом смолоть их, сварить кофе, взбить молоко…

— Нарисовать взбитым молоком сердечко… — не выдержала и пошутила я и нисколько не удивилась, когда Бестужев серьёзно произнёс:

— Можно без сердечек. Просто кофе. Я пью такой раз в день, как раз перед тем, как сажусь работать. Мне казалось, ничего сложного, но ваши предшественницы не справлялись. Вы справитесь?

— Надеюсь.

— Хорошо, — он величественно кивнул. — Третий вопрос… Я работаю шесть дней в неделю, с девяти до двух, отдыхаю только по воскресеньям. Вас устраивает?

— Я буду нужна вам с девяти до двух? — уточнила я, не веря своему счастью.

— Да, — подтвердил Бестужев, но тут же признался: — Но это не точно. Видите ли, творчество — процесс непредсказуемый. Поэтому… Иногда я заканчиваю раньше, иногда — чуть позже. Сразу после этого я сажусь обедать, а вы можете уходить.

Шикарные условия. И мне полчаса до дома! Теперь я буду чаще видеть Машу!

— Меня устраивает, — выдохнула я, скрестив под столом пальцы. — Более чем.

— Замечательно. Как у вас с английским?

— Как у всех — читаю и перевожу со словарём, — пошутила я и даже застыла, когда этот манекен улыбнулся уголками губ. Ого! — В общем и целом у меня средний уровень. Могу перевести что-то простое, деловое письмо сочинить, по телефону ответить.

— Вполне достаточно. Английский бывает нужен, но редко — я на всякий случай спросил. У вас дети есть?

От резкой смены темы я даже слегка вздрогнула.

— М-м-м… Да, есть. Девочка, семь лет.

— Я почему спрашиваю, — Бестужев вздохнул, поднял руку и взъерошил волосы. Вот откуда этот беспорядок на голове! — Девушек с детьми детсадовского возраста я не беру — болеют часто, а мне без помощницы тяжело. Постарайтесь, пожалуйста, пореже брать больничные.

— Не переживайте, я вообще не помню, когда последний раз брала больничный, — ответила я честно. — У меня хорошее здоровье, да и Маша редко болеет. Тьфу-тьфу, конечно… Но вот с начала учебного года ни разу не было пока.

— Очень хорошо, — глаза у Бестужева радостно заблестели. — Значит, вы мне подходите. Если хотите, к работе можем приступить сегодня же.

— Сегодня?.. — я опешила.