Помощница для бывшего

— Ты уверена? — спросила меня Лера. Глядя в ее испуганные глаза, я уже пожалела о своей откровенности.

Мы сидели в маленьком уютном кафе неподалеку от университета. Я молча достала тест с двумя полосками и положила перед ней.

— Рада, я тебе верю. Я просто в шоке! Вы не предохранялись? — конечно, есть чему удивляться. У меня это было в первый раз, я не думала ни о какой защите. Голову снесло так, что о презервативах в моей сумке, которые ношу с первого курса, я и не вспомнила.

Лера права, Егор не меньше меня должен был думать о защите, но если вспомнить подробности той ночи, ему не меньше меня голову снесло. За тот год, что мы не общались, Егор был уверен, что у меня появился опыт, а когда понял, что он первый… не расстроился, в какой-то эйфории пребывал, будто кубок королей выиграл. Мне кажется, мы оба не хотели, чтобы наступило утро. Но я почувствовала его сожаление…

— Я немного посплю, Рада. Мне к десяти в аэропорт, кое-кого встретить надо, — не стала уточнять — кого, но ревность в груди кольнула. — Если соберешься уходить, просто захлопни дверь… — поцеловал меня и закрыл глаза.

Любая девочка даже в такие моменты продолжает мечтать. Он тихо сопел, а я сидела и думала, как поступить. Провожать его в аэропорт? Тогда ситуация станет совсем неловкой. Нужно было сохранить остатки гордости.

Приняв душ, оделась и уехала. Все это время я ждала, что он позвонит. Не ела, не спала, на что-то надеялась. Глупое сердце не понимало, что эта ночь для него не так важна, как для меня. Я плакала ночами не о потерянной девственности, за которую не держалась, а о том, что моим мечтам не суждено сбыться. Он не любит меня и не откажется от женитьбы на «выгодной» невесте. Я лишь эпизод в его жизни… вряд ли запоминающийся, но, может, приятный.

— Рада, ты должна рассказать Егору, — отвлекла меня от невеселых мыслей Лера. — Он должен знать, что скоро станет отцом. Или ты не собираешься сохранять беременность? — столько вопросов, над которыми я думала всю ночь.

— Я утром ходила на консультацию к гинекологу, — призналась подруге.

Это тоже оказалось испытанием. Не в платную же клинику пошла, а в нашу поликлинику. Врач-гинеколог осуждающе на меня посмотрела, будто я первая в ее практике, кто забеременел, не будучи замужем.

— И? — поторопила Лера.

— Аборт делать не стану. У меня отрицательный резус, Лера. Да и ребенок этот от любимого мужчины, я его уже люблю.

— Родители знают? — это еще одна проблема, над которой стоит подумать. Как им сообщить? Как они воспримут новость?

— Нет, конечно. К такому их нужно подготовить. У меня даже парня нет, Лер. А отец моего ребенка через три дня женится.

— Скажи Егору, пока он не женился.

— Не хочу навязываться. Да и замуж выходить по залету — то еще удовольствие.

Хотя кто сказал, что он меня позовет? Это все глупое сердце — продолжает мечтать.

— В любом случае он должен знать, что скоро станет отцом.

Долго уговаривать меня не пришлось. Я и так склонялась к мысли позвонить Егору. Глупое сердце надеялось, что он отменит свадьбу, признается мне в любви, и мы заживем долго и счастливо.

Так может мечтать девочка в восемнадцать-двадцать лет. Потом на ее голову обрушивается реальность, которая отличается от фантазий, и разбивает вдребезги розовые мечты. И ты вмиг взрослеешь, понимаешь, что нужно продолжать жить, и не стоит больше летать…

Дрожащими руками я по памяти набрала номер Егора. Сердце билось в висках, в горле — так сильно, что меня стало тошнить. Лера держала меня за руку, что придавало сил. Я должна ему сообщить. Должна. Егор имеет право знать!

— Да, Рада? Привет, — неожиданно было узнать, что он сохранил мой номер.

— Егор, нам надо встретиться, — старалась говорить ровно, но голос от волнения пропадал. — Я хочу тебе кое-что сказать, — на том конце провода повисла тишина.

Мои нервы шалили. Тело мелко дрожало. Будущей маме нельзя так волноваться, но именно в этот момент решалась моя судьба.

— Я сейчас не в Москве, Рада, — почему-то мне показалось, что он обманывает. Может, я себя накручиваю? — Скажи по телефону.

— Это касается нас с тобой, — ощущение, что меня не хотят видеть, крепло с каждой секундой.

— Рада… — и вновь продолжительная пауза. Хотелось сбросить звонок, я не выдержу напряжения. — Я сожалею о том, что случилось. Я не имел права к тебе прикасаться. Я поступил подло. Если сможешь, прости, — каждое слово как нож врезалось в сердце. — У меня через три дня свадьба. Ты же понимаешь, что изменить ничего нельзя…

Изменить ничего нельзя…

— Я желаю тебе счастья, Егор, — выдавила из себя, а по щекам потекли слезы, и, чтобы не всхлипнуть в трубку, я прокусила до крови губу. — Прощай, — прежде чем он что-нибудь сказал, я сбросила вызов. Он перезванивал, но трубку я не подняла. Да и зачем? Изменить ничего нельзя… Жалость его видеть не хотелось. А если он станет настаивать на аборте, я его возненавижу.

— Рада, давай Марат с ним поговорит? Он его послушает, — перебивая мои всхлипывания, произнесла Лера. Я не стала цепляться за это предложение. Хватит унижаться!