Помощник хирурга

Однако вместе с этими словами на «Минни» почуяли недоброе и, распустив грот-брамсели, рванули что есть мочи курсом на зюйд-ост.

До того, как «Ариэль» смог поставить свои, беглец уже расправил бом-брамсели и дистанция стремительно возрастала. Задержка ужасно раздражала Джека — винить было некого, кроме себя самого. Изо всех сил он подгонял постановку бом-брам-стеньги с реями, проявляя суровую настойчивость, которая заставляла матросов испытывать беспокойство.Всё же стеньги, реи и паутина снастей оказались поставлены вовремя и на свои места. Все паруса, которые корабль мог нести, были подняты и натянуты как барабан. Все фалы выбраны и смотаны. Так что «Ариэль» уже под своим флагом и трепещущем на ветру вымпелом не оставил и следа от покоя, в котором пребывала «Минни», мало-помалу набирая ту предельную скорость, какую только мог сообщить судну устойчивый ветер с правого галса. На данном этапе определить, которому из двух судов повезёт больше, было нельзя, Джек лишь был твёрдо уверен, что погоню необходимо закончить до конца дня: на службе конечно найдутся шлюпы и пошустрее «Ариэля», но уже сейчас он понимал корабль достаточно хорошо.

— Что ж, мистер Хайд, — сказал Обри. — Пожалуй, стоит убрать гамаки и начать драить палубу.

Прерванный было распорядок вернулся в обычное русло: песчаником и пемзой драили изношенные доски, гамаки собрали, задымила камбузная труба и команду свистали к завтраку. Всё это время два корабля состязались в скорости, скользя по утреннему морю.

Когда Стивен поднялся на палубу, томимый желанием получить свой кофе, удивлённый и отчасти обиженный тем, что всё ещё не ощущает его аромата, один из мичманов великодушно отвёл его на нос, где капитан и штурман испытывали свои секстанты на преследуемом.

— Доброе утро, доктор, — поприветствовал Джек. — Надеюсь, ты хорошо спал?

— Великолепно, спасибо. Как младенец. Теперь зрение моё остро, аппетит и остальные чувства необыкновенно пронзительны. Но что это? Я вижу парус в отдалении — там, прямо по курсу. Вероятно, ты тоже его заметил.

— Мистер Гриммонд сумел его обнаружить ещё во время утренней вахты. Это и есть твой «купец», правда несколько странный. И рад тебе сообщить, что мы наконец начинаем их догонять. Поначалу они отрывались очень споро.

— Вот почему мы так несёмся и так много парусов?

— Поспешишь сейчас – сбережешь час, — сказал Джек. — Но сомневаюсь, что долго сможем нести бом-брамсели.

— Скорость весьма возбуждающая, — сказал Стивен. — Разве она не заставляет трепетать ваше сердце, мистер Гриммонд? Поглядите, как вздымаются серые волны, мы в них врезаемся, а вдоль бортов летят облака белой пены! Что за корабль — просто загляденье! Мог бы наблюдать за этим вечно, хотя в каюте стынет завтрак. То есть, стынет кофе, капитан Обри, я хотел сказать.

— Я составлю тебе компанию, — воскликнул Джек. Так друзья и поступили: поглотили тарелку овсянки, полудюжины жареных яиц с должной порцией бекона, тостов и мармелада, которыми так гордились Гётеборг и Карлскруна. С последней чашкой кофе Джек поднялся на палубу.

До сего момента он гнался наудачу, но в душе понимал всю ответственность: по своей воле он взялся за весьма сложное дело и должен довести его до конца. Но более того,капитан прекрасно осознавал всю важность порученной миссии и значение Гримсхольма.

Ничто бы не смогло убедить Стивена оставить эту попытку. Джек всецело полагался на собственные силы и был в них уверен. Для Стивена же риск будет гораздо меньше, если они сумеют высадиться на остров до того, как прибудут французские офицеры, способные перевернуть всю ситуацию с точностью до наоборот. Во вторник французы достигли Холленштайна, и если дальше они воспользуются каким-нибудь быстроходным судном вроде «Минни», то и правда могут оказаться на острове очень, очень скоро. На самом деле, точной уверенности, что французы сейчас не на борту «Минни», не было — курс беглеца прекрасно подходил их предполагаемому маршруту.

Офицеры-«ариэльцы», по крайней мере большинство из них, были компетентны. Но они и близко не обладали тем опытом судовождения, способностью выжать из порыва ветра максимум, какой имелся у капитана. Когда разгорался день, коварный ветер проявил себя в полной мере, иной раз заходя сильным порывом, достаточно мощным, чтобы засомневаться, выдержат ли брам-стеньги или сами верхние мачты. «Минни» оказалась весьма лукавым соперником: корабль менял направление, использовал малейшее колебание руля, каждое сочетание парусов, чтобы выяснить как «Ариэль» ходит лучше.

Джек отвечал на каждый манёвр и каждую перемену ветра — то верхние и нижние лиселя затрепещут на реях за пределами бортов, то с той стороны, которая будет угодна ветру, появятся бонеты и дополнительные лисели, то всё это исчезнет, пока не унесло порывом.