Читаем Помощник. Якоб фон Гунтен. Миниатюры полностью

Чуть позже Йозеф спустился в контору. Дел там было не слишком много, однако ж, подчиняясь восхитительному ощущению привычности, он уселся за письменный стол, который по виду больше смахивал на кухонный, и начал писать письма. Ах, сегодня его серьезное перо занималось чистейшим баловством. Слова «телефонная договоренность» казались ему такими же празднично-нарядными, как погода и весь мир за окном. Оборот «и позволю себе» лучился синевой, как озеро под холмом, а «с уважением» в конце письма прямо-таки благоухало кофе, солнцем и вишневым мармеладом.

Он отворил дверь и вышел из конторы в сад. Еще одна примета воскресного дня — можно позволить себе просто так прервать работу и быстренько обойти дозором сад. Какие дивные запахи, как жарко, несмотря на ранний утренний час! Пожалуй, через полчасика не грех и искупаться, ведь все эти дела явно не к спеху. Да, нынче можно без опаски сказать такое Тоблеру в глаза, он будет с Йозефом вполне единодушен. Если вдуматься, в этом «не к спеху», по сути, и заключалось различие между днем воскресным и днем будничным. Сад прямо как завороженный, завороженный зноем, гудением пчел и ароматом цветов! Сегодня вечером опять надо как следует все полить.

Размышляя об этом и полагая себя идеальным работником, Йозеф взял стеклянный шар и понес его на улицу.

Навстречу ему вышел Тоблер, облаченный в новый, аристократический костюм, и объявил, что намерен кое- куда съездить с женой и детьми. Нельзя же все время торчать дома, иногда стоит и жену порадовать. Что до Йозефа, то он, как думается Тоблеру, вероятно, поедет в город навестить своих тамошних друзей.

«Ну, друзья — это покамест моя забота, ты их не трогай», — мысленно ответил хозяину Йозеф, а вслух сказал, что сегодня предпочтет остаться здесь, ему так удобнее.

— Что ж, как вам угодно, — сказал г-н Тоблер.

Примерно полчаса спустя все отъезжающие — супруги Тоблер, оба мальчика, барышня-соседка и маленькая Дора — снарядились в дорогу и стояли перед домом, готовые на целый день отправиться в довольно неблизкий городок на кантональный певческий праздник. Г-жа Тоблер надела черное шелковое платье и выглядела едва ли не внушительно. Она велела Паулине смотреть за домом и, обращаясь к Йозефу, благосклонно добавила: пусть, мол, он тоже поглядывает за тем, что происходит в усадьбе, ведь, как она слышала, он никуда не едет.

Наконец общество двинулось в путь под громкий лай посаженного на цепь пса, который, пожалуй, весьма огорчился, что его не взяли. Рядом с Йозефом притулилась на полу Сильви, сестренка Доры. Незаслуженная обида эту девочку как будто вовсе и не печалила. Что из всех детей ее одну оставили дома, было для нее в порядке вещей. Она в самом деле давным-давно свыклась с разного рода унижениями и почти перестала их замечать.

— Счастливо оставаться, Марти, — на прощание сказал Йозефу г-н Тоблер.

«Куда уж счастливей! Вы бы лучше о своем счастье тревожились, господин инженер, — с легкой горечью думал Йозеф, расположившись с книгой на кое-как убранной постели в своем воздушном чертоге. — Вот ведь, эта странная чета Тоблер в обществе постной ангелицы с паркетной фабрики разъезжает по увеселениям, по всяким там певческим праздникам, а малышку Сильви бросают дома, словно кучку мусора. Эта Сильви для них вроде ненужного лоскутка, который вовсе не достоин чудной воскресной погоды. Красавица госпожа Тоблер терпеть не может девочку, она, видите ли, недостаточно красива, вот пускай и сидит дома. А этот господин предприниматель! Еще три дня назад он от злости и разочарования метался то туда, то сюда, то по кругу — смотреть жалко, а нынче говорит мне, счастливо, дескать, поезжайте в город к знакомым и друзьям. Боится, как бы я не завел шашни с его служанкой Паулиной, вот и все».

Он вдруг обнаружил, что на душе у него слишком уж горько, и заставил себя приняться за книгу. Но чтение шло туго, поэтому он отложил книгу, подошел к столу, взял в руки свое приватное перо и лист бумаги и написал следующее.

«Мемуары

Перейти на страницу:

Похожие книги