Помнишь меня?

Я задвинула ящик с бюстгальтерами, наугад открыла другой и уставилась на три ряда аккуратно скатанных колготок, напряженно размышляя. Нужно было как-то уходить от опасной темы, но я не могла пересилить искушения задать еще один вопрос.

— А этот гость… — Я картинно сморщила лоб, показывая, что даже не запомнила имя. — Ну, архитектор…

— Джон.

— Джон, да. Он показался мне очень приличным человеком. — С деланным безразличием сказала я.

— О, это один из моих лучших людей, — решительно заявил Эрик. — Можно сказать, мы обязаны ему своим успехом. У этого человека воображение богаче, чем у всех, кого я знаю.

— Воображение? — В душе вновь зашевелилась робкая надежда. — А его никогда не заносит? Ну, в область фантазий?

— Нет, — озадаченно ответил Эрик. — Никогда. На работе Джон — моя правая рука. Ты можешь доверить ему даже свою жизнь.

К моему облегчению, зазвонил телефон и Эрик не успел спросить, почему это меня так заинтересовал его архитектор.

Муж вышел в спальню — ответить. Я закрыла ящик с колготками, уже решив отказаться от поисков в собственном шкафу, но вдруг увидела то, чего прежде не замечала, — потайной ящик в самом низу, с крохотной кнопочной панелью справа.

У меня есть потайной ящик?!

Сердце сильно забилось. Я медленно набрала код, который всегда использовала, — 4591. С тихим щелчком ящик приоткрылся. Поглядывая на дверь, чтобы Эрик не застал меня врасплох, я осторожно сунула руку в ящик и нащупала что-то твердое, вроде рукоятки…

Это хлыст.

В первую минуту я была слишком ошарашена, чтобы шевельнуться. Маленький кнут с полосками черной кожи, словно только что из интим-магазина. Я как загипнотизированная смотрела на собственную руку с хлыстом. Это что, бич для порки за прелюбодеяние? Неужели я стала совершенно другим человеком? Теперь я фетишистка, которая ходит по клубам садомазохистов и командует мужиками, затянувшись в корсет с шипами?

В этот момент я почувствовала на себе чей-то взгляд и, обернувшись, увидела Эрика на пороге. Его взгляд упал на хлыст, и он многозначительно приподнял брови.

— О! — запаниковала я. — Я вот… Нашла это здесь! Я не знала…

— Лучше не бросай где попало, чтобы Джианна не нашла. — Судя по тону, Эрика немало забавляла ситуация.

Совершенно сбитая с толку, я уставилась на мужа, а мой бедный мозг, по ощущениям, начал перегреваться. Эрик знает о хлысте. Он улыбается. А это может значить только одно…

Нет. Никогда.

Никогда-никогда-никогда…

— Но о нем не было ни слова в энциклопедии, Эрик! — Я хотела сказать это легко и шутливо, а получилось отрывисто и довольно резко.

— Да, туда кое-что не вошло. — В его глазах мелькнул лукавый огонек.

Так, а вот это уже называется менять правила на ходу. Я-то считала, в энциклопедии есть все!..

Я с тревогой покосилась на хлыст. Так для чего мне эта фишка? Я что, секу им Эрика? Или он…

Нет, я просто отказываюсь думать об этом. Сунула хлыст обратно и с размаху задвинула чертов ящик до щелчка. Ладони вспотели.

— Вот и правильно, — подмигнул мне Эрик. — Храни его в надежном месте. Все, я пошел. — Дверной проем опустел, и через несколько секунд я услышала, как закрылась входная дверь.

Пожалуй, мне не помешает хлопнуть немного водки.

После недолгой борьбы с собой я согласилась ограничиться чашкой кофе и двумя печеньями, которые добрая Джианна выдала мне из собственной заначки. Господи, как мне хочется печенья! И хлеба. И тостов. Умереть готова за ломтик тоста, мягкий, но с золотистой хрустящей корочкой, щедро намазанный маслом…

«Ладно, хорош грезить об углеводах, И прекрати возвращаться мыслями к хлысту. Подумаешь, один крошечный хлыстик, а шуму-то…»

Мать обещала приехать в одиннадцать, а до тех пор мне было совершенно нечем заняться. Я прошла в гостиную, села на подлокотник девственно-чистого дивана и открыла журнал. Меня хватило ровно на две минуты — я была слишком взвинчена, чтобы читать. Картина моей идеальной жизни начала покрываться мелкими трещинками. Я не знала, чему верить. Я не знала, что делать.

Отставив чашку, уставилась на свои идеальные ногти. Я была нормальной девушкой с растрепанными кудряшками, неправильным прикусом и паршивым бойфрендом. Плюс плохонькая работа, подруги, с которыми хоть посмеяться можно, и уютная маленькая квартирка.

А сейчас… я до сих пор вздрагиваю и с недоверием вглядываюсь в зеркало, когда мне случается увидеть свое отражение. Я вообще не чувствую отпечатка моей индивидуальности в этой роскошной квартире. Телешоу… туфли на шпильках… дружно отказавшиеся от меня подруги… мужчина, заявляющий, будто онмой любовник… Я просто отказываюсь понимать, в кого превратилась. Не могу представить, что, черт бы все побрал, меня к этому побудило.