Помнишь меня?

— Мам, я тут думала, — сказала я. — Все пытаюсь сложить части своей жизни воедино, но у меня ничего не получается. Ерунда какая-то. Почему я вообще пошла на то телешоу? Почему я в одночасье стала жесткой и амбициозной? Не могу сообразить.

— Понятия не имею. — Мать сосредоточенно копалась в сумке. — Это естественно при быстром карьерном росте.

— Нет, это как раз неестественно. — Я подалась вперед, пытаясь привлечь ее внимание. — Я никогда не была пробивной карьеристкой, ты же знаешь. Почему вдруг изменилась?

— Дорогая, это было так давно, я уже не помню… Кто у нас хорошая девочка? Кто у нас самая красивая девочка на свете?

Я не сразу поняла, что мама снова обращается к собаке. Она меня опять не слушала. Все как обычно.

С другого конца комнаты к нам уже шла Эми, посасывая леденец.

— Эми, Лекси как раз говорила, что ты можешь поработать в ее отделе! — бодро сказала мать. — Хочешь?

— Возможно, — быстро вставила я. — Когда я окончательно вернусь на работу.

— Ага. Наверное.

В ее тоне я не услышала ни малейшей благодарности.

— На определенных условиях, — сказала я. — Не вымогать деньги у моих коллег. И не красть вещи.

— Я не воровка! — вскинулась Эми. — Всего-то одна куртка, и то произошла путаница. Гос-споди!

— Ну, дорогая, не только куртка, не правда ли? — сказала мать после паузы. — Была и косметика.

— Все только на меня и валят. Всякий раз, чуть что случится, из меня делают козла отпущения. — Глаза Эми сверкали на бледном лице. Она опустила худые плечики, и я вдруг ощутила угрызения совести. Сестра права. Я пытаюсь ее судить, не зная, как было дело.

— Извини, — неловко сказала я. — Уверена, ты не крадешь.

— Да думай что хочешь. — Она отвернулась. — Вини меня во всех грехах, как все остальные.

— Не буду. — Я направилась к окну, где она стояла. — Эми, я правда хочу извиниться. Знаю, тебе нелегко пришлось после смерти папы… Иди сюда. — Я протянула руки, чтобы обнять сестру.

— Оставь меня в покое! — огрызнулась она почти злобно.

— Но, Эми…

— Отойди от меня! — Она поспешно попятилась, выставив руки словно для защиты.

— Но ты же моя младшая сестра! — Я шагнула вперед, стиснула ее в объятиях — и тут же отскочила, потирая ребра. — Черт побери, да ты вся в каких-то твердых комках!

— Ничего подобного! — после секундного замешательства возразила Эми.

— Что у тебя в карманах? — спросила я, пристально глядя на ее странно раздутую джинсовую куртку.

— Консервные банки! — мгновенно ответила Эми. — Тунец и сладкая кукуруза.

— Какая кукуруза? — опешила я.

— О Господи, опять, — застонала мать, закрыв глаза. — Эми, что ты взяла у Лекси?

— Да отвяжитесь вы все! — завизжала Эми. — Я ничего не брала! — Она воинственно замахала руками, и из рукава вылетели два тюбика помады от «Шанель», а за ними — компактная пудра. Они с треском упали на пол, и мы втроем уставились на улики.

— Это мое? — спросила я наконец.

— Нет, — с вызовом ответила Эми, заливаясь краской.

— А по-моему, мое!

— Можно подумать, ты бы заметила, — буркнула она. — У тебя ящик такой помады!

— О Эми! — горестно сказала мать. — Ну-ка выворачивай карманы.

Бросив на мать убийственный взгляд, Эми начала выгружать содержимое своих карманов, с треском выкладывая экспроприированную косметику на кофейный столик. Два неначатых увлажняющих лосьона. Ароматическая свеча от Джо Малоуна. Средних размеров гора помады и пудры. Набор духов от Диора. Я молча смотрела на йее, и с каждой новой выложенной порцией у меня расширялись глаза.

— А теперь снимай футболку, — велела мать с интонацией служащей иммиграционного контроля.

— Так нечестно, — пробормотала Эми, но подчинилась, и у меня отвисла челюсть. Под футболку сестрица надела облегающее платье от Армани, которое я видела у себя в гардеробной, нещадно затолкав подол в джинсы, а на талию нацепила пять бюстгальтеров «Ла Перла». С этого оригинального пояса, как подвески с браслета, свешивались две вышитые жемчугом вечерние сумочки.

— Ты взяла платье? — Я подавила смех. — И лифчики?

— Отлично. Хочешь забрать свое платье? Отлично! — Она сорвала с себя все и бросила кучей на столе. — Довольна? — Тут она заметила выражение моего лица. — Я не виновата. Мать вообще не дает мне денег на одежду.

— Эми, это чушь! — резко сказала мать. — У тебя полно одежды!

— Немодное старье! — тут же заорала на мать Эми. Видимо, я присутствовала при продолжении давнего спора. — Не все застряли в семидесятых в отличие от тебя! Ты когда-нибудь поймешь, что на дворе двадцать первый век? — Она указала на платье матери. — Это же катастрофа!

— Эми, прекрати, — поспешила вмешаться я. — Не об этом речь. К тому же лифчики тебе велики!

— Лифчики можно продать на интернет-аукционе, — едко сказала моя сестра. — Если они красивые и стóят как самолет.

Она натянула футболку, с расстроенным видом плюхнулась на пол и начала нажимать кнопки своего телефона.

— Эми, — сказала я наконец, чувствуя себя крайне неловко после инцидента. — Нам нужно поговорить. Мам, ты не сделаешь нам кофе или что-нибудь еще?