Помнишь ли ты…

— Согласитесь, Диана всегда была самой организованной, пунктуальной и методичной особой на свете. Каждую пятницу в половине восьмого утра она посещала массажный салон, затем отправлялась на маникюр, а каждый четверг в четыре часа пополудни проводила собрание производственного отдела. — Она сделала паузу, убеждаясь, что все пока согласны, и тотчас выдвинула свой довод:

— Две недели назад Диана забыла про назначенный сеанс массажа. На прошлой неделе даже не вспомнила о собрании производственного отдела и не сообщила секретарю, что у нее назначена встреча с одним из наших банкиров! Мне известно об этом потому, что секретарь Дианы звонила к нам домой, разыскивая ее.

Спенс подавил усмешку, считая беспокойство Розы Бриттон напрасным.

— Любой может забыть о назначенной встрече — такое случается то и дело, особенно у чрезмерно занятых людей, — попытался он успокоить бабушку. — Кори рассказывала мне, что Диана просто разрывалась, пытаясь одновременно готовить следующий выпуск журнала, осуществлять планы увеличения тиража и опережать конкурентов. При этом легко запамятовать такие мелочи, как массаж и маникюр.

— А два месяца назад, — не сдавалась бабушка, — она забыла про мой день рождения!

— Диана заработалась в офисе допоздна, — напомнила матери миссис Фостер. — Когда я ей позвонила, она сразу же помчалась домой.

— Да, но когда она приехала, выяснилось, что она забыла подарок! А потом решительно настояла на том, чтобы съездить за ним.

— Для Дианы это обычное дело, бабуля, — заверила ее Кори. — Ты же знаешь, как она внимательна, как тщательно обдумывает подарки и подолгу выбирает их. Она отправилась за ним потому, что решила подарить его тебе именно в день рождения.

— Да, но ей понадобился почти час, чтобы разыскать подарок, — она не могла вспомнить, куда положила его!

Обменявшись насмешливыми взглядами со Спенсом, Дуг заметил:

— Это произошло потому, что она, вероятно, купила подарок еще год назад, миссис Бриттон. В прошлом августе я столкнулся с ней у Неймана, и Диана сообщила, что выбирает подарки к Рождеству.

Кори улыбнулась:

— Она всегда составляет список подарков к Рождеству еще в августе, а заканчивает покупать их в сентябре. Говорит, что перед самым праздником сделать выбор гораздо труднее.

— А подарки она каждый раз выбирает идеальные, — с улыбкой вставил Дуг. — В прошлом году я подарил ей пятифунтовую коробку шоколадных конфет и бутылку шампанского, а она мне — кашемировый шарф: как-то раз я обмолвился при ней, что хотел бы такой. Ручаюсь, когда она привезла ваш подарок, миссис Бриттон, это было именно то, о чем вы мечтали.

— Это была коробка сигар! — сообщила бабушка. Дуг тревожно прищурился, но мистер Бриттон только усмехнулся и покачал головой:

— Сигары она заказала на мой день рождения. Она всегда заворачивает подарки сразу же, как только их получает, и схватила не ту коробку, потому что торопилась вернуться и отпраздновать твой день рождения.

Миссис Бриттон протестующе покачала головой:

— Несколько недель назад, когда Диана вернулась из Чикаго, она взяла такси от аэропорта до офиса.

— Ну и что же в этом странного?

— На стоянке аэропорта осталась ее машина. Если хотите знать мое мнение — она слишком упорно работала очень долгое время! — победно заключила бабушка.

— Она не брала отпуск по меньшей мере шесть лет, — подтвердила миссис Фостер, испытывая угрызения совести и нешуточное беспокойство. — Пожалуй, следует настоять, чтобы она отдохнула хотя бы месяц.

— Говорю вам, с Дианой все в порядке! Но отдохнуть она должна — хотя бы из принципа, — объявил дедушка, положив конец животрепещущей дискуссии.

Глава 19

Место, отведенное для представителей прессы, было отгорожено красными бархатными шнурами в глубине лестничной площадки, недалеко от бального зала, где демонстрировались вещи, предназначенные для аукциона. Помня свое обещание, данное главе отдела по связям с общественностью «Объединенных предприятий», Коул не стал чураться журналистов и приложил все усилия, чтобы произвести на них благоприятное впечатление. Он дал короткие интервью местным репортерам из Си-би-эс и Эй-би-си, старательно позировал для фото и ответил на занудные вопросы журналиста из «Хьюстон кроникл» и собственного корреспондента «США сегодня».

Интервью студии Эй-би-си он дал последним. Стоя рядом с Кимберли Проктор под прицелом круглого, похожего на немигающий глаз циклопа объектива камеры, Коул слушал, как аппетитная блондинка с воодушевлением рассказывала о столетней истории бала Белой Орхидеи и традициях проведения аукциона; затем она приставила микрофон к его рту.

— Мистер Гаррисон, от представителей комитета аукциона мы узнали, что вы пожертвовали самый дорогой из всех предметов, которые предстоит сегодня продать. Какова же ценность этой скульптуры Клайнмана?

— Для кого? — сухо переспросил Коул. Втайне он всегда считал этот шедевр авангардизма чудовищным, но все же приобрел его, а с тех пор стоимость скульптуры возросла в пять раз.

Его собеседница рассмеялась:

— Я хотела спросить, во сколько она оценивается?

— В четверть миллиона долларов.