Помнишь?..

Она чуть было не рассказала ему о Джереми, о своем чувстве к нему. Но остановила себя. Как могла она рассказать Тому, что так быстро влюбилась в Джереми, и в то же время говорить ему, что его чувства к Фанни – минутное увлечение?

– Тебе снова нехорошо, – сказал Том, прервав молчание. – Я буду настаивать, чтобы доктор осмотрел тебя. – Он нахмурился, но потом уголки рта у него поднялись и выражение лица смягчилось. – Я не шучу, Сара. Я не дам тебе отговорить меня, если ты не станешь опять сама собой. Договорились?

Сара театрально вздохнула:

– Договорились.

Согласиться не составляло труда. Она совсем не чувствовала себя больной и была уверена, что он зря беспокоится.

ГЛАВА XXV

Сара смотрела, как доктор Варни снял очки, протер их материей и откинулся в кресле. В кабинете доктора повисла тишина. Было так тихо, что она слышала, как тикают часы в кармане доктора.

Наконец доктор снова надел очки и, все еще не поднимая глаз, сказал:

– Том, я полагаю, тебе следует оставить меня с твоей сестрой одних...

Ее брат, судя по всему, хотел возразить. Том очень беспокоился за сестру. Но в конце концов он не стал спорить и вышел за дверь.

Как только за ним закрылась дверь, доктор Варни сказал:

– Сара, боюсь, я должен задать тебе довольно неприятный вопрос.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– Твои симптомы, по всей видимости, говорят о том, что ты можешь быть беременной. Это возможно?

– Беременна?! – Она выпрямилась и схватилась руками за края стола для обследований.

– Прежде чем я продолжу, я бы хотел знать, возможно ли это.

Беременна? Но ведь Роуз сказала, что беспокоиться нечего, что это случается не каждый раз.

– Ты понимаешь, о чем я спрашиваю тебя, Сара? – Он встал с кресла, подошел к столу и отечески положил руку ей на плечо.

– Ты должна сказать мне правду, моя дорогая. Горло перехватило, и она не могла произнести ни звука. Ее бросало то в жар, то в холод. Она испугалась, что ее опять стошнит.

Ее молчание, по-видимому, ответило на вопрос доктора. Он глубоко вздохнул.

– Господи Боже мой, – невнятно пробормотал он, и его пальцы сжались на ее плече.

Ребенок Джереми. Она беременна ребенком Джереми.

– Уоррен знает?

Она подняла глаза и встретила взгляд доктора.

– Уоррен?

– Он знает, что ты носишь его ребенка?

Она медленно покачала головой. Ну конечно, доктор думает, что это ребенок Уоррена, Любой подумал бы, что это ребенок Уоррена. Но это не так. Ч го же ей делать? Что сказать?

– Ему нужно сказать.

– Нет! – Она схватила доктора за руку. – Я... Я не хочу, чтобы Уоррен об этом знал. У нас нет желания жениться. Это не его дело.

– Моя дорогая Сара, ну конечно же, это его дело. Он обязан вернуться и жениться на тебе. Ты не можешь...

– Это не его ребенок! – выпалила она. Теперь дар речи потерял доктор.

Она повторила более тихим голосом:

– Это не его ребенок...

Она уставилась на колени, смотреть в его глаза она не могла больше ни секунды, зная, что он должен сейчас думать о ней.

– Чей это ребенок, Сара?

Она покачала головой, на глаза у нее набежали слезы.

– Сара...

Она продолжала качать головой.

Доктор взял ее подбородок пальцами и заставил посмотреть на него, хотя застилавшие глаза слезы мешали ей видеть.

– У тебя нет иного выхода, Сара. Ты должна сказать мне, кто отец ребенка.

– Я люблю его, – прошептала она, и по щекам ее заструились слезы.

– Уверен, что любишь. Так как его зовут? Теперь уже он ее не полюбит. Он возненавидит ее на веки вечные.

– Джереми.

– Джереми Уэсли?!

Он на шаг отступил от нее.

Она жалко кивнула.

Сняв очки одной рукой, доктор другой потер лоб.

– Буран, – сказал он себе, но Сара расслышала.

– Виновата только я, доктор.

– Чепуха! – воскликнул он вдруг сердито. – Да его за это нужно засадить в его же собственную тюрьму и пусть там гниет. – Неожиданно он шагнул к ней. – Он заставил тебя, Сара? Бог мой, если он это сделал, мы его повесим.

Она вскочила. Страх заполнил ее всю.

– Он не заставлял меня, доктор Варни. Это... Это я. Во всем виновата я. Я... Я люблю его. Я... Он... Он не заставлял меня. Вы не должны говорить, будто он заставил. Я... Я хотела... Я хотела его. Это я. Все я.

Ей показалось, что доктор смотрит на нее целую вечность, но в конце концов он, кажется, согласился с тем, что она говорит правду.

– Очень хорошо. – Он бросил взгляд на дверь. – Ты сама скажешь Тому или это сделать мне?

– Сказать Тому?

«Лучше умереть», – подумала она.

– Он должен знать. И твой дедушка тоже. О, ну почему она не может взять и умереть?

Джереми вырвал страницу из каталога семян. Ранняя оттепель заставила его все чаще задумываться о ферме. Ему очень хотелось засеять свою землю. Этот первый год он посеет пшеницу и альфальфу. Ну и, конечно, заведет свой огород. Кукурузу, помидоры, картофель, фасоль и горошек.

Вот на будущий год, может быть...

Дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену.

Джереми вскочил на ноги, инстинктивно потянувшись за ружьем, потом увидел входящего в контору Тома. Он опустил руку, и ружье осталось стоять прислоненным к столу.

Том мгновение смотрел на него, потом повернулся и закрыл дверь. Снова посмотрев на Джереми, он проговорил: