Помни меня

— Тетя, мне так нравится заниматься с Томми! — сказала она. — Ты не представляешь себе, до чего он способный мальчик! Впитывает все как губка!

И тут Элис неожиданно для самой себя спросила:

— Детка, скажи, а когда ты занимаешься с Томми, ты… ты вспоминаешь Джона?

Мэри ответила не сразу, словно смотрела в себя и искала правильный ответ, хотя, если быть честной с собой, другого ответа у нее нет.

— Да. — Повернувшись, она поставила кружку с какао на каминную полку и села напротив Элис. — Тетя, мне все напоминает о Джоне, не кривя душой, сказала она. — И как я учу Томми читать и писать, и солнечный свет, и ночное небо… Если честно, я все время о нем думаю.

— Детка, прости меня! — Элис испугалась, что у девочки откроются старые раны. — Я не должна была задавать тебе этот вопрос.

— А я рада, что ты спросила. — Каждый день Мэри убеждала себя, что должна забыть Джона и примириться с тем, что им не суждено быть вместе, но у нее ничего не получалось. — Знаешь, тетя, я думала, что больше никогда никого не буду учить.

— Еще как будешь! — заверила ее та. — Детка, я не стану говорить, как раньше: забудь Джона. Теперь я знаю, что у тебя это вряд ли получится. Но, Бог даст, наступит день, когда ты станешь вспоминать о нем без боли. — Она помолчала и спросила: — Ты мне веришь?

— Верю, — не отводя глаз, ответила Мэри и, взяв кружку, отхлебнула какао. Всем своим существом она была обращена в счастливые воспоминания, и на душе от этого у нее становилось теплее. — Я любила Джона… и сейчас люблю, — прошептала она.

На следующее утро Мэри проснулась ни свет ни заря, надела лучшее платье и, тщательно причесав волосы, еще до завтрака отправилась в церковь.

— Иду-иду! — отозвалась Дороти из кухни, когда в дверь постучали. — И кого же это принесло в такую рань? Вишь ты, как расстучался! Уже иду!

Она распахнула дверь и ахнула.

— Вы?! Что вам угодно?

На пороге стоял Джон Ричардсон! Высокий, широкоплечий, еще красивее, чем прежде…

— Кто там, Дотти? — спросила Элис, спускаясь в холл из спальни.

Увидев, кто это, она онемела. И еще больше удивилась, когда Джон сказал:

— Я хочу видеть Мэри. Пожалуйста, скажите ей, что я приехал.

— Они, видите ли, приехали! — набросилась на него Дотти. — И зачем же это вас сюда принесло? Чтобы наша девочка еще больше страдала?! Лучше уезжайте подобру-поздорову! Мэри не желает вас больше видеть! И мы тоже!

Джон обратился к Элис:

— Вы тоже не хотите меня видеть?

— А с какой стати мне хотеть вас видеть? — ледяным тоном осведомилась та. — Насколько мне известно, вы собираетесь жениться. С чем вас и поздравляю! Равно как и с тем, что вы скоро станете отцом. Не так ли?

Джон потряс головой.

— Нет, все это неправда!

— Как это неправда? — дуэтом спросили Элис и Дороти.

— Прошу вас, позовите Мэри, — сказал Джон. — Нэнси все выдумала. Жениться я не собираюсь. И поздравлять меня не с чем. — Он невесело усмехнулся. — Единственная женщина, которую я хочу видеть своей женой, это Мэри. — Он переводил глаза с Элис на Дороти. — Пожалуйста… скажите ей, что я приехал с ней поговорить.

Дороти и Элис переглянулись. Новость, которая свалилась на них, была лучше, чем они могли ожидать.

Дороти смеялась до слез. У нее не было слов, она только вытирала фартуком слезы. Ее всю трясло от волнения.

Элис была взволнована не меньше, но лучше управляла собой. Теперь она обрела уверенность.

— Пожалуйста, проходите! — пригласила она и посторонилась, пропуская Джона в дом. — Дотти, поставь чайник. Угостим гостя чаем с фруктовым кексом.

Дороти молча отправилась на кухню, а Элис провела Джона в гостиную.

— Я хочу видеть Мэри, — твердил он, стараясь скрыть волнение. — Мисс Браун, я не виню вас за ваши подозрения, особенно после того, как Нэнси так ловко ввела Дотти в заблуждение. — Он стоял посреди гостиной, нервно теребя ладонью волосы. — Вы что, мне не верите? Поймите, ведь Нэнси и меня обманула! Она уверяла, что Мэри не хочет меня видеть! Она все время убеждала меня, что Мэри мной пренебрегает. А Мэри постоянно внушала, что та мне безразлична. Сестра хотела разлучить нас, и ей это удалось! — Джон вышел в холл и, подойдя к лестнице, ведущей к спальням, крикнул: — Мэри!

— Не старайтесь понапрасну, Мэри нет.

Глаза Джона сверкнули.

— Как нет? А где же она тогда? Ради Бога, скажите, где она?

Даже если Элис до сих пор сомневалась в любви Джона к Мэри, то сейчас, увидев на его лице боль и отчаяние, она поверила в истинность его чувств.

— Она скоро придет, — ответила Элис. — Сейчас ей уже намного лучше, но она с трудом оправилась после болезни. — Она помолчала и, заглянув Джону в глаза, сказала: — Джон, вы очень ей нужны. Как никто другой… — Кивнув головой на кресло, Элис предложила: — Сядьте. И расскажите мне все по порядку.

Джон сел в кресло, Элис устроилась на диване и не спускала с него глаз.

— Скажите мне, где Мэри, — попросил Джон. Внешне он казался спокойным, но душа его была в смятении. Он знал, как много Элис значит для Мэри, и всегда ею восхищался. — Прошу вас, скажите, где я могу ее увидеть?