Поминки по ноябрю

– Вот когда Малхаза убили, тогда Сергей под погоны пошел работать. Твои друзья его и защищали, – выразительно закончил Мжванадзе. Что он хотел сказать, было трудно понять. То ли что менты плохая «крыша» и берутся не за свою работу, то ли что у Гурова ненадежные друзья. Можно было бы рассчитать еще какие-то варианты. Гуров не стал этим заниматься. Он сразу отверг всевозможные обвинения, даже гипотетичные.

– У меня нет таких друзей, – резко сказал он.

Мжванадзе укоризненно покачал головой.

– Трудно тебе живется, Лев Иванович, ты людей делишь как-то напополам: или друзья, или враги. Друзей у тебя, наверное, два или три человека. А врагов, получается, больше. Все остальные, кто не друзья, – твои враги. А это ж несколько миллиардов, если всех посчитать. Сколько миллиардов, восемь или десять? Я уже не помню.

– Я тоже. – Гуров нетерпеливо постучал ладонью по столу. – Сухумский, заканчивай свой кавказский тост и давай поговорим о деле.

– Сейчас закончу, – невозмутимо сказал Мжванадзе. – Так вот, Лев Иванович. Про Сергея мне сообщили, потому что у меня в «Астронавте» тоже есть свой интерес. Небольшой совсем. – Мжванадзе сложил свои толстые пальцы горстью и показал, какой это небольшой интерес. – Я попросил пригласить ко мне Сережу и поговорил с ним. Он был расстроен. Я бы даже сказал, очень расстроен. Все-таки деньги были приличные для него.

– Сто восемьдесят тысяч или сорок? – быстро спросил Гуров.

Мжванадзе укоризненно посмотрел на Гурова.

– Ты, дорогой, зачем-то постоянно злишься на людей, – с комической серьезностью покачал он головой. – Разве это важно, сколько было денег? Важно, что человека убили и я тут ни при чем. Ты же эти слова хотел от меня услышать? Вот я и говорю.

– Расскажи все подробнее.

– Я поговорил с Сережей и дал ему денег. Он мне обещал, что недели не пройдет, как он заплатит долг. Я ему поверил, ведь мы с ним были знакомы. Он знал, кто я такой, я знал, кто он такой. Я был уверен, что Сергей сдержит свое слово.

Эти слова старого вора прозвучали как угроза, хотя прямо она не была высказана. Но Гуров понял подлинный смысл слов Мжванадзе.

– Николаев писал какие-то расписки?

– Нет, – четко ответил Мжванадзе, и Гуров понял, что расписка существует.

– Вы еще встречались?

– Сережа мне звонил два раза. Первый раз он сказал, чтобы я не волновался. – Мжванадзе рассмеялся и даже непроизвольно прихрюкнул носом. Такими смешными показались ему слова Николаева. – Второй раз он позвонил мне накануне убийства.

Мжванадзе замолчал и взял фужер с вином.

– Твое здоровье, Лев Иванович.

– Спасибо, Сухумский, – ответил Гуров, но вина не взял.

– Твое здоровье – это не только твое, но и мое, наше, – продолжил Мжванадзе, он уже начал произносить настоящий кавказский тост. – Таких, как ты, Лев Иванович, ментов мало. Я ничего не хочу сказать, и среди ментов встречаются нормальные люди, даже большинство их таковы, но если одни прогибаются под системой, то другие систему прогибают под себя. Вот ты один из таких.

– Ты меня прямо Дон Кихотом каким-то называешь. – Гуров усмехнулся и взял свой бокал.

Мжванадзе рассмеялся.

– Я вот тут подумал на досуге. Никто этого Дона не понял. Он был из наших, из деловых.

– Это как? – удивился Гуров. Услышать интерпретацию образа Дон Кихота из уст одного из «заслуженных» воров России было интересным сюрпризом.

– А почему тогда он «Дон»? – Мжванадзе снова рассмеялся, но тут же резко оборвал свой смех и стал серьезным. – Мне Сергей деньги был должен, и он не отказывался платить, поэтому мне его убивать не было смысла. Ты это понимаешь? – неожиданно жестко сказал Мжванадзе. – Даже если предположить, что он пошел бы в отказ, все равно, ты знаешь порядки, Лев Иванович, сначала предупреждают. Он что, был предупрежден? Нет.

– Мне ничего не известно об этом.

– Брось, Лев Иванович, как так не известно? Ты еще скажи, что покойник тебе ничего не сказал. Он и не скажет. Можешь мне поверить. Ты на труп посмотри, синяки у него пересчитай, если они есть. С женой поговори. Если его предупреждали, то жена не может не знать об этом, ведь и ее предупреждают тоже, вот так-то, Лев Иванович.

* * *

То, что говорил Мжванадзе, было весьма похоже на правду. Но мешало одно маленькое обстоятельство. Гуринович сказал, что Николаев срочно продал недостроенный дом на Ярославском шоссе. Продал, потому что ему были нужны деньги. Однозначно получается, что деньги Николаев собирал для возврата долга Мжванадзе. Но тут же возникал вопрос: где деньги?

Дома у Николаева они обнаружены не были. В машине следов никаких. Вдова Николаева на встрече с операми до прихода Гурова не подтверждала факта наличия у Сергея с собою крупной суммы. Но как раз этот-то факт объяснялся проще всего – проигрыш был секретом от жены, поэтому и о выплате долга она не должна была знать.