Помазанник из будущего. «Железом и кровью»

— Почему же? Они встревожены, но у них там нет серьезных баз, а держать большие дежурные эскадры слишком накладно. Да и у самого Александра там с базами не все хорошо. В том же Гавайском королевстве пока еще нет ни одного крупного форта, то есть несколько линейных кораблей при удачном стечении обстоятельств смогут все там уничтожить. Эта эскадра их тревожит, но не сильно, так как они понимают, насколько она уязвима в честной войне.

— В честной войне? — Вильгельм удивленно поднял бровь и вопросительно взглянул на Отто.

— Я могу поставить все свое состояние под залог того, что в случае войны с Великобританией Александр вооружит каждую лоханку и поднимет на ней черный флаг, устроив кровавую баню торговому флоту Туманного Альбиона. Австрийская война показала, что император очень опасный игрок. Он не рыцарь без страха и упрека, нет… назвать его человеком чести даже у льстецов язык не повернется. Этот человек не постесняется никаких средств, если они пойдут на пользу дела. Природный варвар… викинг, если хотите, умный, решительный, коварный и абсолютно бессовестный. А если добавить к этой характеристике то, что он очень трепетно относится к верным ему людям и старается не рисковать ими по пустякам, то совершенно очевидно, что война будет очень тонкой, хитрой, интересной и непредсказуемой.

— А она будет?

— Безусловно. Он играет на себя и только на себя. А свои интересы он отождествляет с интересами Российской империи. Австрийская империя, давний конкурент и вредитель, пала от его хитроумной комбинации. Ее теперь можно возродить только Божьим провидением. Следующим шагом будет Франция. Я пока даже не представляю сценарий той комбинации, которую для нее готовит цесаревич, но совершенно уверен, что не далее чем через десять лет Париж будет в руинах.

— Потом Великобритания… — улыбнулся Вильгельм.

— Нет, Ваше Величество. Потом будет Османская империя — последний союзник Великобритании на континенте. И только потом придет черед Лондона. Александр действует последовательно, избавляя своего главного врага от союзников, разбивая их одного за другим. К тому времени, когда Лондон столкнется с Санкт-Петербургом лицом к лицу, у Туманного Альбиона не будет сильных союзников и ему придется воевать лично. А вы знаете, как хороши солдаты из англичан, — Отто улыбнулся. — Они разве что красивы своей формой.

— Вы так убежденно об этом говорите. Я вот не понимаю, как Александр сможет воевать с Лондоном. У него же нет флота. Мало этого, он не занимается его созданием. Как?

— Примерно тот же вопрос задавал Александру Мольтке незадолго до взятия русскими войсками датских позиций. Он не понимал, как Александр столь незначительными силами сможет быстро смять оборону датчан. Да и не только он не понимал. Но наступил день атаки, и датчане пали практически без сопротивления. Вы читали отчет Мольтке о том бое. У Его Императорского Высочества слишком много секретов, чтобы мы о них могли догадываться.

— Вы его просто превозносите. Он ваш кумир?

— Нет, Ваше Королевское Величество, но я не считаю зазорным учиться у сильных игроков. А Александр, без сомнения, является сильнейшим из наших современников, я бы сказал — это новый Наполеон. Только он у власти не во Франции, которая за пару десятилетий поставила на колени всю Европу и была сокрушена лишь Россией. А в России… И я убежден, что в течение ближайших двадцати-тридцати лет ее могущество станет колоссальным. Пруссия же сейчас недостаточно сильна, чтобы создавать свой политический оркестр или просто солировать на мировой сцене. Увы, но пока нам приходится выбирать, к какому из существующих центров присоединить свой голос. И, выбирая трезво, я бы предпочел Великобритании Россию. Тем более что во многих вопросах мы имеем общие интересы.

— Отто, вы, видимо, очень сильно устали, — Вильгельм смотрел недоуменно на своего канцлера. — У Пруссии своя игра, и подстраиваться под кого бы ни было, тем более этих восточных варваров, нам не пристало.

— Но если бы не они, то решительная победа над Австрией была бы проблематична. Варвары они или нет, но нам с ними придется считаться.

— Вы слишком хорошего о них мнения. Я, конечно, к вам прислушиваюсь, но очень прошу подобные речи более при мне не вести. В конце концов, я не настолько пал духом, чтобы совершенно разочароваться в возможностях своего собственного государства отстоять независимость и интересы.

— Как вам будет угодно, — Бисмарк вежливо поклонился, — Ваше Королевское Величество.

— Мне так будет угодно. На сегодня я вас больше не задерживаю.