Полураспад

"А аппаратура?" - Алексей Александрович бросился внутрь базы. Спектрофотометр в дощатом ящике, кажется, цел, стоит в углу. Вот микроскопы, полочка с чистыми чашками Петри... Господи, всё как метлой смело, даже кресло на вертикальной оси, в котором он любил работать, исчезло... Компьютер?! Он в спальне, слава Богу... Иначе все тексты пропали бы...

Трясясь от пережитого, роняя сотовый телефон из замерзших рук, Алексей Александрович дозвонился, наконец, в город и опять потерял сознание. Такие деньги ухлопаны, такие надежды рухнули! Когда теперь все можно будет восстановить? На какие деньги?

Очнулся в машине, он лежал на сиденье, вот появилась и нависла над ним медсестра со шприцем. Не надо!

Усыпили, не спрашивая разрешения. Когда он снова очнулся, рядом стояла уже другая, более грузная женщина, в белом халате, от нее пахло куревом. Ученого привезли в больницу СМП.

- Милиция знает? - прохрипел пострадавший. - Позвоните...

- Милиция ничего не знает, - равнодушно-ласково отвечала врач. - Один Господь Бог всё знает. Вам надо успокоиться...

Ему стало все безразлично. Прибегала Бронислава, плакала, кричала тоненьким голоском на медсестер, почему его заставляют вставать, у него сотрясение... нужно судно... Зачем судно? Куда плыть?..

Потом явился следователь, похожий на сутулый столб, расспрашивал, показывал фотокарточки каких-то пацанов. Но разве он мог вспомнить, эти пацаны или не эти... Кто-то из врачебного персонала сказал, что грабители, кажется, приезжали из Кемеровской области, и дело, судя по всему, закроют.

"А я вот мэру пожалуюсь. Он хороший человек!"

И кто-то внятно произнес ему в ухо, что бывший мэр Прошкин уже месяц, как работает в Москве, в аппарате правительства. Как жаль! По слухам, у него были сложные отношения с губернатором...

А однажды пришел посетитель в белом новом глаженом халате, наброшенном поверх светлого костюма, он благоухал духами, говорил с акцентом. Оказался бывший русский, по фамилии Беляков, из семьи второй волны эмигрантов, живет во Франции. Предлагал ехать в Альпы и там воссоздать "Трубу очищения".

- Вы шутите? - простонал Алексей Александрович.

- Нет. В нашем посольстве читают газеты, в том числе из Сибири. Информация о том, что случилось с вашим изобретением, возмутила многих. У нас во Франции нашлись спонсоры, а также в Женеве.

- Хорошо, - ответил Левушкин-Александров. Ему было все равно, но если можно построить новую башню, то почему бы нет, хоть на Марсе, только подальше отсюда...

Он подпишет контракт. Надо, наконец, съездить за рубеж...

8

Когда Левушкин-Александров вышел на работу, там его уже ждало письмо от Белякова с официальным приглашением в Берн. Покопавшись в бумагах, он нашел две свои фотокарточки 3х4 и понес документы в ОВИР. Обещали оформить загранпаспорт за неделю.

Через неделю он позвонил и с удивлением услышал, что старые образцы загранпаспортов уже запрещены, а с двуглавым орлом Москва еще не прислала. Так что пусть господин Левушкин-Александров извинит, но паспорт будет готов не раньше Нового года.

- Так Новый год - вот!

- Мы о старом Новом годе...

А работа все не шла, мозг словно уснул.

Алексей Александрович решил взять отпуск за свой счет и куда-нибудь уехать. Может быть, в санаторий на пару недель?

Как ни странно, и жена, и мать поддержали его решение, и Алексей Александрович пошел в профком. Он помнил: раньше именно здесь выдавались путевки. Председателем и ныне сидела Мира Михайловна, изрядно погрузневшая женщина в янтарях, с сигаретой в зубах.

- Хочешь в "Загорье"? Попьешь минералку, там зимой все врачихи отдыхают, безопасно. - Мира Михайловна весело захрюкала. - А лучше - в Таиланд! Тридцать градусов жары, море...

Путевка самая дешевая - семьсот долларов... Где взять? Да и загранпаспорта нет. Ехать в "Загорье"?

Так ничего и не решив, Алексей Александрович пошел в лабораторию и, поймав жгучий, прыгающий взгляд Шурочки, замер. Она вскинулась, отключила компьютер, набросила шубу, и они пошли напрямую, по наметенным за день сугробам, через березняк в ее общежитие.

Девчонка еще в прихожей повисла на нем, целуя неловко и смешно все лицо.

- Ну перестань, перестань, - бормотал Алексей...

Они договорились обмануть всех: Алексей Александрович скажет, что уезжает в "Загорье", а сам махнет поездом в ту же, восточную сторону, но проскочит дальше, до полустанка Топь, а оттуда рукой подать через лес до села Ушкуйники, где живут мать Шуры и бабушка. Шура напишет матери записку, и Алексей Александрович поживет у них...

Если он захочет поохотиться на зайцев, а их там тьма, в сенях висят ружья, оставшиеся от отца. Там же, кстати, стоит сундучок, оставшийся от деда, - в нем германская гармошка, а повыше, на гвозде, - каска, которую дед, бывало, надевал и пел, дурачась, немецкие песни.

- Там веселые тени! - шептала нагая, худенькая Шура, прижимаясь к Алексею Александровичу. - А на Новый год я к тебе приеду!