Полуночный трубадур

Между тем постепенно приходили в себя знатные сеньоры и духовенство. Вернулись на место этого фантастического происшествия. Искали. И неожиданно выяснили удивительную вещь: исчез не только Эрик, видимо, унесенный загадочным аппаратом вместе со своей цитрой - вместе с ним пропал и брат Алоизиус, этот ревностный служитель святой инквизиции.

Глава 5

Темно... светло... опять темно...

Эрик открыл глаза, вздохнул, потянулся, медленно выходя из состояния странного оцепенения и силясь вспомнить, где он, что с ним... Он с трудом различал какие-то черные и белые пятна.

Нет, не понять. Как медленно возвращается сознание. Он даже не замечал, что бормочет что-то себе под нос.

Белое... черное... черное...

Вот оно! Он все вспомнил и хотел вскочить на ноги, но опять упал, чувствуя себя разбитым, перемолотым и сломанным; все тело болело.

Но, значит... все происходит на самом деле, и если у него болит все тело, значит, он не умер! Значит, его не сожгли!

Теперь на него нахлынули все еще смутные воспоминания: костер, языки пламени, которые тянутся к нему, пышная непристойность этого варварского праздника; великолепие трибун, знатные сеньоры, члены городского магистрата, духовенство, толпа вокруг; сверкающие под ярким солнцем доспехи и оружие.

И Иолана! Иолана пришла, чтобы присутствовать при его казни.

Он снова как бы увидел свою мать в толпе. Казнь. Но ведь казни не было!

Опять вздох. Черное... белое... черное... ох!

Прямо перед Эриком, который все еще силился, подняться, виднелось суровое, мертвенно-бледное лицо брата Алоизиуса. Что это - кошмар, видения? Нет. По крайней мере, все его больные члены свидетельствовали о том, что он еще не отошел в мир иной, хотя и не может понять до сих пор, где находится. В ушах стоял какой-то ровный гул. Может быть, это у него в голове гудит? Да нет же, он явственно слышит этот гул.

Поднимаясь, Эрик споткнулся о какой-то предмет, издавший нежный чистый звук, бальзамом пролившийся на его измученное сознание. Цитра! Значит, она тоже здесь, вместе -с ним. Но почему же он видит здесь Этого ужасного палача, брата Алоизиуса, или это ему кажется?

Наконец Эрику удалось подняться на ноги. Брат Алоизиус лежал в углу с безучастным видом, одетый в свою белую с черным одежду - причину первоначальных видений Эрика, и выглядел- как выходец иэ могилы. Далеко не красавец от природы, сейчас Алоизиус был просто страшен: ужас безжалостно искажал черты его лица.

Он, конечно, тоже видел Эрика .и все время отводил взгляд в сторону. Что же все-таки происходит? Эрик пытался понять: костер, пламя, а потом... что же было потом? Почему он оказался в этом непонятном месте вместе с инквизитором? Ему вспомнился какой-то черный туннель.

Романтичный и жизнерадостный Эрик в любой ситуации умел находить положительные стороны. Жертва и палач, вот так, рядом - разве это не забавно?

Входя в роль, он спросил:

- Вот мы снова встретились, не так ли, брат Алоизиус?

Из перекошенного рта монаха вырвался хриплый стон:

- Это ад! Дьявол... Мы в аду! Это ты привел нас сюда!

Его трясло. Он съежился, пытаясь укутать свое костлявое тело в черно-белую накидку, которая, как заметил Эрик, носила следы огня.

Все было слишком естественно, слишком очевидно, чтобы Эрик мог действительно поверить, будто они перенеслись в загробный мир. Здесь, кстати, было очень светло. Свет лился непонятно откуда, по крайней мере, никаких ламп или светильников не было видно.

Трубадур осмотрелся вокруг. Они находились в полукруглой комнате, освещенной очень мягким голубоватым незнакомым светом, который, казалось, исходит от самих стен. В углу: распростерся брат Алоизиус. Эрик еще раз посмотрел вокруг. Потолок, стены, пол - все было из одного и того же материала. Он пощупал его. Металл? Нет, непохоже. Это был белый материал, излучающий свет, и в нем проделаны круглой формы окна. Эти круглые окна закрывали толстые стекла. Эрик решил подойти к одному из них.

Динь!

Он нагнулся, радостно улыбаясь. Цитра была здесь. Он совсем забыл про нее. Эрик еще раз дотронулся до ыее, и она отозвалась знакомым звуком. Тогда он взял в руки любимый инструмент, от радости забыв на время все свои печали, и в кабине полились негромкие чистые звуки, как песня счастья.

Брату Алоизиусу все это было явно не по душе; он вздрагивал при каждом аккорде и прятал голову под черной накидкой. Для, него это был - ни больше, ни меньше - дьявольский инструмент, и на этом инструменте играл колдун, которого он приговорил к смерти.

Только теперь Эрик обратил внимание на то, что все еще одет в балахон Сан Бенито - ужасная и нелепая одежда, в которой очень удобно сжигать человека живьем. Остановившись на полпути к круглому окну, он еще раз осмотрел себя с гримасой отвращения, и в этот момент перепуганный как никогда Алоизиус завопил:

- Ад!.. Мы в аду!.. Демоны!