Полуночный Прилив (ЛП)

Нифадас наконец-то повернулся, смотря на Брюса полузакрытыми глазами. — Это не кажется вам странным, финед Беддикт? Летер создан колонистами из Первой Империи. Эту Первую Империю затем уничтожили, обратили рай в сожженную пустыню. Однако именно та Империя впервые отыскала Оплоты. Да, Пустой Оплот явился позднее, по крайней мере в открытой нам форме. Итак, следует ли нам счесть, что самые древние верования выжили и перенеслись сюда в те давние тысячелетия? Или же каждая земля — и прилегающее море — порождают свой собственный набор верований? Если так, это сильный аргумент в пользу существования физически реальных, неоспоримых богов.

— Но даже если так, — ответил Брюс, — нет доказательств, что эти боги заинтересованы мирскими делами. Не думаю, что моряки видят в описанном мной голоде бога. Скорее демона.

— Ответить на то, на что ответить невозможно, вот всеобщая нужда, — вздохнул Нифадас. — Финед, все свободные промысловики убиты. Три их судна пережили путь к Трейту, доведенные до самих причалов командами духов. Но их несло не простое море. Демон, как раз такой, о каких судачат моряки… да, и еще нечто большее, как считает Цеда. Вы знакомы с суевериями фараэдов? У них есть устная традиция и если прилагаемый к ней список передачи не просто поэтический вымысел — это воистину древняя традиция. Мифы фараэдов сосредоточены вокруг Старших Богов. Каждый наделен именем и свойствами — целый пантеон весьма неприятных персон. Во всяком случае среди них есть Старший Повелитель морей, Обитающий Внизу. Его зовут Маэл. Более того, фараэды особо выделяют Маэла в самых старых сказаниях. Финед, он однажды прошел по нашей земле в физическом воплощении, и последовал конец Эпохи.

— Эпохи? Какой именно?

— Думаю, времени до фараэдов. Там есть… противоречия и темные места.

— Цеда Куру Кан считает, что принесший корабли демон и есть Маэл?

— Если так, этот Маэл сильно деградировал. Почти неразумный, вздувшийся водоворот неуправляемых эмоций. Хотя сильный.

— Но ведь Тисте Эдур сковали его?

Тонкие брови Нифадаса взлетели: — Расчистите просеку через лес, и все звери побегут по ней. Нечто вроде этого.

— Ханнан Мосаг старался произвести впечатление.

— Да, финед, и ему удалось. Интересно, это утверждение силы или фальшивая бравада?

Брюс покачал головой. Он не знал ответа.

Нифадас вновь отвернулся. — Король придает этому важное значение. Цеда уже готовит… меры. Тем не менее, вы заслужили право выслушивать просьбы, а не приказы.

— И о чем меня просят, Первый Евнух?

Легкое движение плечами. — Пробудить Старшего Бога.

* * *

— В этом составе сильное бурление. Важно? Не думаю. — Цеда Куру Кан насадил связанные проволокой линзы на нос и уставился на Брюса. — Это странствие ума, Королевский Поборник, но ты рискуешь по настоящему проследовать в загробный мир. Если сражен разум, возврата нет. Увы, крайняя необходимость. Нужно исполнить волю короля.

— Я не воображаю, что там нет опасностей, Цеда. Скажите, пригодятся ли воинские умения?

— Непонятно. Но ты молод, умен и стоек. — Волшебник повернулся и осмотрел рабочий стол. — Великое бурление. Увы, остается только одно. — Он взял кубок рукой. Помедлил, подозрительно рассмотрел на свет, осторожно попробовал. — Ах, как я и думал. Все бурление связано со свернувшимся молоком. Брюс Беддикт, ты готов?

Поборник пожал плечами. Куру Кан кивнул: — Ты должен это выпить.

— Свернувшееся молоко мне не повредит, — сказал Брюс, принимая кубок. Быстро выпил и поставил серебро на стол. — Долго?

— Что долго?

— Когда наступит эффект.

— От питья? Идем со мной. Для странствия нежна Цедансия.

Брюс пошел за старым магом. У двери оглянулся на кубок: пахнущая лимоном и кислым молоком микстура, кажется, зловеще бурлила в животе. — Я так понимаю, в питье особого смысла не было.

— Новый напиток. Один из моих экспериментов. Я надеялся, что тебе понравится… но судя по бледному лбу, произошло обратное.

— Боюсь, вы правы.

— Ах, ладно, если питье окажется враждебным, ты от него избавишься.

— Какое утешительное знание, Цеда.

Остаток путешествия в глубины дворца оказался милосердно бедным на события. Цеда ввел Брюса в просторную комнату, где ждали плитки Оплотов. — Мы попытаемся использовать плитку Фулькра. Дольмен.

Они прошли по мостику к центральному диску. Большие плитки простирались во все стороны. Бурчание в животе Брюса стихло. Он ждал, когда заговорит Цеда.

— Некоторые вещи важны, некоторые нет. Но все привлекают внимание смертного. Никто из нас не способен всегда оставаться бдительным, приобретая мудрость из переплетения возможностей. Брюс Беддикт, это наша общая беда — невнимательность ведет человека в мир случайностей. Радуемся мигу, забывая о будущем. Старые истории о Первой Империи пали жертвами такой невнимательности. Богатые порты в устьях рек, покинутые триста лет назад — заиление, причиной которому вырубка лесов и плохие методы орошения. Гавани, которые ты сейчас нашел бы в миле от берега. Земля сползает в море, и всегда так было. Но мы, люди, способны сильно ускорить этот процесс.