ПОЛУНОЧНЫЙ МАСКАРАД

Доминик с восторгом следил за ней, испытывая странное удовольствие, когда она бросала на него мимолетный взгляд и теряла нить разговора с миссис Микс. На губах Доминика играла улыбка, его мысли вторгались на запретную территорию, но он не пытался их остановить. Мелисса внешне была равнодушна к его присутствию, но Доминик понимал, что это не так. Молодая женщина с горечью признавалась себе, что никогда не видела мужчину, который нравился бы ей так, как ее муж.

Решив, что лучше всего избежать тревожащего внимания Доминика, она предложила миссис Микс отправиться в комнату для завтрака и обсудить – не пора ли проветрить одежду или подождать неделю-другую. Доминик по неясным ему самому причинам направился следом, но Мелисса по-прежнему не обращала на него внимания, точно это не ее муж, а дверной косяк. Она целиком отдалась беседе с экономкой, и весь день пыталась не замечать его, а Доминик наблюдал за ней, слушал, и час от часу его напряжение нарастало. И если бы она знала, что за мысли бродили у него в голове!

День был на исходе, Доминик успел влить в себя приличную дозу прекрасного французского бренди, и язык его стал заплетаться. Пристально посмотрев на него за ужином в маленькой уютной столовой, Мелисса поразилась, как он хорошо держится: только несвязность речи и некоторая неловкость в движениях указывали, что он набрался.

Ужин прошел спокойно, тишину нарушал стук серебряных приборов по фарфору да звон горлышка графина о бокал. Вдруг их глаза встретились, и Доминик, насмешливо улыбаясь, спросил:

– Не хочешь ли ты приложиться к графинчику? Уверяю, бренди – замечательное снотворное!

Мелисса надменно взглянула на супруга; тот отъехал на стуле от стола, скрестив длинные ноги.

– Нет сомнений, – вкрадчиво и весьма сдержанно сказала Мелисса, – что когда ты придешь в себя, то воспользуешься более эффективным анадином.

– Приду в себя? – протянул Доминик, и серые глаза блеснули на потемневшем лице с особенной яростью. – А почему ты думаешь, что я сейчас не в себе? Я ничего не сделал такого, чтобы стыдиться. – Его рот скривился. – Я на тебе женат, в конце концов.

Мелисса вскочила на ноги, бросила белую льняную салфетку и обежала вокруг стола.

– Ну, большое тебе спасибо! – заявила она гневно, стоя перед ним; ее грудь вздымалась. – Жаль, что твое благородство так же лживо, как твои клятвы!

Доминик поднял взгляд и бессознательно потянулся к Мелиссе, крепко схватил ее и посадил к себе на колени. Он спрятал лицо между ее сладко пахнущих грудей, губами прижался к ним.

– Ты хочешь благородного мужа, Лисса? Благородного мужчину, полного чистых помыслов? – прошептал он напряженно.

Подняв голову, он впился глазами в ее прекрасные черты, потом, к своему изумлению. Мелисса обнаружила, что ее голова опустилась ему на плечо, а ноги уже оторвались от пола. Ее губы были в нескольких дюймах от его, и Доминик требовательно спросил:

– А если бы я совершил подвиг, защищая твою честь, смягчилось бы твое ледяное сердце? Ты дала бы волю страсти, которую мы испытали в нашу брачную ночь?

Затаив дыхание, она ощущала прикосновение его губ, ее тело воспринимало тепло и силу его тела. Мелисса не знала, что сказать. Ей хотелось обнять его, прижаться к нему и неистово целовать его губы. Но память о самодовольной улыбке Деборы вновь всплыла в ее сознании. Мелисса мигом соскользнула с его колен и встала на ноги. Слезы навернулись на золотистые глаза, и с горечью она воскликнула:

– Перестань! Не играй со мной! Это невыносимо! – и вылетела из комнаты.

Доминик ошеломленно уставился на дверь, за которой исчезла жена. «Играть с ней?» Эта женщина сошла с ума! Не она ли перевернула его жизнь, заманила его в ловушку, покорила его сердце и потом растоптала! И теперь заявляет, что он играет с ней!

Доминик сидел, погруженный в невеселые мысли, пока не вошел слуга и не спросил деликатно:

– Можно убирать, сэр?

Доминик отсутствующим взглядом посмотрел на него.

– О, конечно, – ответил он после короткой паузы и поднялся. Выпитое бренди давало о себе знать, и он добавил:

– Принесите на галерею большой кофейник с кофе. Я посижу там перед сном.

Несколько чашек крепкого кофе привели Доминика в чувство, хотя хмель от бренди все еще не выветрился, туманя сознание. Как убедить жену, что он с ней не играет? Не он выгнал ее из спальни, не он разнял их страстные объятия в прошлую ночь, не он оторвал их тела друг от друга. О Боже! Он не собирается больше мириться с этим!

Упрямо сжав губы, он вошел в дом и, прыгая через ступеньки, взбежал наверх. Раздевшись, Доминик минуту поколебался, прежде чем подойти к двери, разделявшей их спальни. Свет пробивался сквозь щель: Мелисса тоже не спала. Она хочет его, тоскует? Или она думает о другом? О Латимере?