ПОЛУНОЧНЫЙ МАСКАРАД

Доминик лег и притянул к себе Мелиссу. Вода была теплая, пенистая. Она легла на него, ощущая, как мускулисто под ней его тело. Она испытывала удовольствие от ощущения его желания, которое росло, усиливалось, давало о себе знать. Мелисса обняла мужа за шею, притянула к себе, жадно впившись своими губами в его. Это была мука – медленно ласкать друг друга. Сладкая мука.

Оторвав от нее свои губы, Доминик посмотрел на жену глазами, затуманенными желанием, и Приглушенно сказал:

– Ты просто сводишь меня с ума!.. Совсем сводишь! – и он припал к ее груди, как голодный младенец.

Страсть нарастала, их тела двигались быстрее, шелковистая мягкая кожа Мелиссы терлась об его обнаженную плоть, и он стонал от удовольствия, а когда ее руки начали ласкать его грудь, потом спустились ниже, к плоскому животу и добрались до жестких волос… Казалось, она заколебалась, когда он прихватил мочку ее уха зубами и хрипло пробормотал:

– О, Лисса, ну, дотронься! – Он схватил ее руку и положил туда, куда ему так хотелось…

С удивлением она обнаружила, что это/тоже приносит радость, и ласкала его все более страстно…

Вдруг ладони Доминика сжали ее талию, он поднял Мелиссу к себе, обхватив коленями в узком пространстве ванны. Одной рукой он держал ее за затылок, припав к ее губам, забыв обо всем… Мелисса все теснее прижималась к нему.

Задрожав от страсти, поднявшейся в ней, она прошептала:. – Возьми меня, дорогой! Я хочу тебя!

Доминика не надо было просить: всем существом он жаждал этого. И нежное тепло ее тела наконец приняло его, и его пальцы впились в ее бедра.

Сверкая глазами от страсти, Мелисса смотрела на него, и улыбка не сходила с ее вспухших от поцелуев губ.

Доминик не мог вынести огня движений Мелиссы, он все глубже входил в нее, доводя до экстаза. Пронзенное Домиником, ее тело страстно забилось, и Мелисса ни о чем не думала, ничего не чувствовала, не ощущала, кроме блаженства, охватившего ее всю. И потом она облегченно расслабилась.

Доминик, почувствовав, как дрожь потрясла тело Мелиссы, перестал противиться требованию своей плоти.

Он притянул ее к себе и нежно поцеловал, бормоча слова любви. Мелисса нежно отвечала на его поцелуи; они лежали в остывшей воде, что-то шепча друг другу, и, когда вода стала совсем холодной, они вернулись к реальности из розового мира, засмеялись, быстро помылись, лаская друг друга.

А потом они обедали, ели цыпленка и говорили о Деборе Боуден. Чувствуя себя неловко. Мелисса упомянула о письме и сказала, что прочла его. Доминик не возмутился, но ему явно не понравилось, что Мелисса одна поехала на встречу с Деборой.

– Боже мой, Лисса! Это ужасно! Там могла быть ловушка! Я уже не говорю о насилии… У Латимера достаточно причин не любить меня!

Мелисса улыбнулась:

– Да. Но все кончилось хорошо. Я могу быть довольна собой.

– О!.. – протянул он неуверенно. Стараясь сохранить строгое выражение лица, Мелисса дала ему полный отчет о встрече с леди Боуден. И если раньше у нее были сомнения в разумности своего поведения, то они улетучились, когда в комнате раздался громкий хохот мужа.

– Прямо в болото? – переспросил радостно он и, когда Мелисса кивнула, добавил:

– Очень хорошо. Эта стерва получила по заслугам.

В этот момент в голову молодой женщины пришла одна мысль, и она сказала:

– Доминик, послушай! Завтра у дяди Джоша прием. Мне интересно, как Дебора себя поведет, когда мы там встретимся.

Доминик, который был занят разглядыванием груди жены, выступающей Из выреза платья зеленого атласа, безразлично ответил:

– А это имеет значение? Мне больше нравится говорить о нас с тобой, чем о намокшей леди Боуден.

Мелисса не могла не согласиться с мужем, и остаток вечера они провели в полной гармонии. И не было ничего удивительного в том, что они рано отправились в постель.

***

В пятницу вечером они были в красивом салоне Манчестеров. Мелисса незаметно огляделась, отыскивая глазами Дебору; англичанки не было, хотя Латимер был там и о чем-то говорил с молодым Франклином.

Обед был прекрасным, а после него все дамы удобно расселись в гостиной, в то время как джентльмены удалились в кабинет Джоша поиграть в карты. И тогда-то Мелисса узнала о поспешном отъезде Деборы. Она сидела на диване в стиле «шератон», обтянутом элегантной, под гобелен, тканью голубых и золотистых тонов, когда Салли тихо сказала:

– А ты знаешь, что леди Боуден покинула нас?

– Покинула нас? – осторожно повторила Мелисса. – Что ты имеешь в виду? Я видела здесь мистера Латимера.

– Да, он-то здесь, а сестра уехала в Нью-Орлеан… Наш жаркий климат вреден для ее хрупкого здоровья.

Глаза Салли сделались печальными.

– Я надеялась, что у Ройса и леди Боуден что-нибудь получится… Так хотелось бы иметь в семье представительницу настоящей английской аристократии. Но, конечно, – пробормотала она неуверенно, – если наш климат ей не годится…

Мелисса чуть не поперхнулась чаем. Ройс и Дебора! Вот уж можно будет поиздеваться над ним!