Полуночный дождь

— Я люблю тебя, Блейк, — призналась я, сдерживая слезы, эмоциональной волной нахлынувшие на меня, как острый разряд. Желание расплакаться было почти невыносимым, и я даже не знала, почему. Потому, что я была очень счастлива, или потому, что это не принадлежало мне, и я не могла сохранить это?

Ничего из этого; ни Блейка, Пи, Грейс, Сару, ни даже Барри Холдена. Какой смысл давать ему шанс лишь с тем, чтобы потом отобрать его снова?

— Бл*дь, детка. — Слова страсти разлились по моей груди, пока Блейк придерживал мои бедра, с каждым движением толкаясь глубже. Ему пришлось сдержать мои стоны своим ртом, когда я почувствовала приближение оргазма. Он появился из ниоткуда; я даже не поняла, что была готова, я даже не знаю, сколько времени прошло, это не имело значения. Это были настоящие Блейк и Макайла. Мы оба отдавали себя полностью. Хотя, я старалась не делать этого, но безуспешно. Не было безболезненного способа сделать это.

— Я буду любить тебя всю оставшуюся жизнь, — пообещал Блейк.

— А что если это всего шесть месяцев? — черт! Я не собиралась говорить это вслух.

— Зачем ты такое говоришь? Это не смешно. Ни капли не смешно. Никогда больше так не говори.

— Прости. Я не… — мои слова были прерваны его поцелуем. Он не собирался позволить мне все испортить.

— Вставь пробку обратно в ванну и добавь еще пены, но не смотри вниз.

— Все так плохо?

— Нет, это ты и я. И все. Включи воду.

Я подчинилась. Мне не нужно было это видеть. Я поверила ему на слово.

Это было окончание идеального вечера. Лежа в объятиях Блейка, держа его за руку и слушая его рассказ о театре и всех планах, связанных с ним, было самым лучшим. Я имею в виду, забудьте глазурь, взбитые сливки, декоративную посыпку, все это. Этот вечер был венцом всего. Это был тот вид раздражающей любви, который заставляет вас закатить глаза при виде ее.

Как только мы были покрыты ароматной пеной, и снова удобно устроились в ванной, я спросила о Дженни.

— Расскажи мне еще что-нибудь о Дженни.

— Ни за что. Ты потом используешь это против меня.

Блейку не нужно было говорить, что он имел в виду змею в магазине игрушек.

— Прости меня.

— Ты такая врунишка.

— Клянусь. Пожалуйста, Блейк, — заныла я своим лучшим печальным голосом Пи, какой смогла изобразить.

— Здорово, просто то, что мне нужно, еще одна. Что ты хочешь узнать?

— Мне все равно, что угодно. Мне нравится слушать о твоей жизни с ней. Я чувствую, будто знала ее.

— Это потому что ты очень на нее похожа.

— Как так?

— Например, до смерти пугая Пи, это то, что сделала бы Дженни.

— Расскажи мне, как вы впервые занялись сексом.

— Тебе не захочется об этом знать. Это неприятно.

— Почему? Ты кончил раньше, чем прикоснулся к ней?

— Нет. Она все время плакала.

— Почему? Она не хотела это делать?

— Нет. Не поэтому. Я пытался остановиться. Она не позволила мне. Это просто был грустный день.

— Расскажи мне, — взмолилась я, положив свою руку поверх его.

Я немного передвинулась, устраиваясь поудобнее, когда Блейк сделал глубокий вдох. Я не ожидала услышать то, что услышала, но все же была рада этому. Я была счастлива, что Блейк открылся мне и рассказал об этом.

* * *

Я проснулся с улыбкой на губах, услышав знакомый звук. Это был звук пистолета. Мэтт прислал его мне в качестве мелодии на звонок, а я придумал, как сделать его уведомлением, чтобы знать, когда звонит Дженни.

Это был громкий пушечный выстрел, который должен был снова втянуть меня в неприятности.

— Тебе вернули телефон?

— Да, наконец-то. Я собирался написать тебе только что.

— Хорошо, давай встретимся у входа в отель в половине девятого. Я хочу посмотреть на детенышей.

— Ни за что! Увидимся на занятиях. Я только что получил свой телефон обратно.

— Блейк Рейн Коуст! Я думала, что я твоя девушка.

— Нет, Дженни. Ты не воспользуешься этим. Мы не пойдем в зоопарк. Иди в школу.

— Я разрешу тебе меня опять поцеловать.

— Дженни, пожалуйста, иди в школу.

— Я не хочу идти в школу. Пожалуйста, пойдем со мной.

— Я не буду брать вину на себя на этот раз.

— В этот раз нас не поймают, обещаю.

— Да, конечно. Ты покупаешь обед.