Полуночный Дождь (ЛП)

— Это не имеет никакого отношения к театру. Все дело в Дженни Линн, — Моя мать умела ударить в лицо правдой, о которой ты даже не подозревал.

— Что? Нет, это не так. Проблема в том, что ты ожидаешь, что я уеду из дома, и хочешь продать дело всей жизни моего отца.

— Правда? Я вот вижу совсем другое, — я внимательно следил за тем, как мама взяла мою футболку с концерта «Линкин Парк», встряхнула ее и продолжила складывать выстиранное белье на кухонном столе. — Я думаю, ты боишься оборвать эту нить.

— А?

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Дженни ушла, и ты не можешь с этим смириться. Если она перестанет приходить в театр, на этом всё, ты больше не сможешь ее видеть.

— Дело не в этом.

— Отпусти ее, Блейк. Она заслуживает большего. Позволь ей найти себя.

— Не могу.

— Тебе придется, Блейк. Займись учебой, получи диплом. Ты не хуже меня понимаешь, что театр тебе не нужен. Ты хочешь стоить карьеру, и это нормально. Если это сделает тебя счастливым. И мы с тобой знаем, что твой отец хотел, чтобы его дело продолжали с такой же любовью, какую испытывал он. И это не ты.

— Но Дженни любит этот театр.

— Именно об этом я и говорю, Блейки.

— Перестань меня так называть! Я не знаю, как жить без нее. Я не хочу!

— Понимаю, это тяжело. Мы все через это проходили хотя бы раз в жизни.

— Правда? Твое сердце разбивали?

— Да, в тот день, когда мы похоронили твоего отца. Он всегда был для меня единственным.

— Как бы мне хотелось, чтобы нам снова было по тринадцать. Чтобы Дженни снова втянула меня в неприятности. Мне так хреново.

— Я знаю. Но обещаю, все наладится. Ты еще школу даже не закончил. Ты еще влюбишься и подаришь мне полдюжины маленьких внучат.

— Чёрта с два! — мы с ней засмеялись, и я знал, что она права.

Как только все бумаги были подписаны, театр больше нам не принадлежал. И у Дженни больше не было причин со мной разговаривать. Мой план показать ей, что она мне не нужна, летел в тартарары. Ей было все равно. Она лишь хотела продолжать жить без меня. Она все портила. У нас ведь были планы на совместную жизнь.

Еще до закрытия театра она игнорировала меня, но я хотя бы видел ее. Это было лучше, чем после закрытия. Я последовал совету Холдена и делал все возможное, чтобы занять себя. Я освоил работу отдела бухгалтерии как свои пять пальцев. Оставался допоздна, изучая доходы и расходы компании, пока глаза не начинали болеть. Хотя это помогало, и мне нравилось работать на Холдена, всё было по-другому. С каждым днем я скучал по Дженни все больше. И лучше не становилось. Вообще.