Полтавское сражение. И грянул бой

— Да, они и их люди находятся в моем распоряжении. Несколько минут назад я отправил их на разведку подходов к русскому лагерю, приказав заодно взять пленного, от которого можно было бы узнать о нахождении русского царя. Оба капитана со своими группами должны возвратиться через час. Встреча с ними назначена у выхода нашей дороги из леса при пересечении ее с безымянным ручьем.

— Капитанов с их разведчиками дождется мой полусотник, а нам, пан полковник, пора торопиться к царю Петру...

Когда разоруженный шведский отряд под конвоем казаков продолжил путь к русским позициям, Дмитро тронул есаула за локоть.

— Настал час прощаться, братку. Твоя дорожка лежит к батьке Голоте, моя — снова в лес. Никогда еще волк и собака не сидели на одной цепи, поэтому нечего мне делать ни под царским знаменем, ни под гетманской булавой. Ни на что не променяет запорожец своей воли, а потому прощай, братку, и не поминай лихом.

— Прощай, есаул, — проговорил и Сидоров. — Да хранит тебя Господь.

— А куда ты, атаман? — удивился старший Недоля. — За полковника Розена и королевскую казну царь закроет очи на любую твою старую провинность.

— Не нужна мне царская милость, есаул. Простит он мои грехи — не забудут их его воеводы и казаки-толстобрюхи. Рано мне еще возвращаться на Дон, не пришел час. Да и разве только под царской рукой можно служить родной земле...

Ворвавшийся в палатку Меншиков был возбужден. На его губах цвела довольная усмешка, в глазах светилась нескрываемая радость.

— Хваленый Левенгаупт ударился в такие бега, что и след простыл. Ничего, я бросил вдогонку драгун и казаков. Они ему хвост общипят! С победой тебя, мин херц!

Петр, спокойно попыхивая трубкой, указал князю на лавку.

— Садись и рассказывай толком.

— Шведы ушли из-под Лесной еще ночью. Побросали своих убитых, оставили раненых, разгромили и сожгли обоз. Сам Левенгаупт ускакал с кирасирами одним из первых, за ним на обозных лошадях бросилась пехота. Да разве на этих жалких клячах далеко убежишь, тем паче по болотам? Казаки гонят их в полон толпами. Набрали уже больше восьмисот солдат и почти пять десятков офицеров [29], а также захватили десять королевских знамен и сорок два флага.

— А что шведы потеряли в бою? — поинтересовался Петр. — Не зря ли мы вчера порох жгли да снег на поляне месили?

— Выбили мы у неприятеля насмерть больше восьми тысяч человек, включая сюда утонувших во время бегства в болотах и замерзших ночью раненых, коих противник не счел нужным взять с собой.

— А каковы наши потери? — спросил царь у Голоты, пришедшего вместе с Меншиковым.

— Тысяча сто одиннадцать убиты, две тысячи восемьсот пятьдесят шесть ранены.

Петр улыбнулся, примял табак в трубке.

— А что с обозом, Алексашка? Оставил ли генерал нам что-нибудь на обратный путь?

— Оставил, мин херц. Две тысячи телег не успел огню и разорению предать. Стоят себе целехоньки да полнехоньки. Одним словом, полная победа!

— А коли так, други мои верные, забудем о генерале, — сказал царь, подвигая к себе карту. — Оставили мы короля без подмоги и припасов, отняли у него надежду сытно переждать зиму в удобном для него месте. Придется ему теперь крепко призадуматься, стоит ли двигаться на Москву с пустым брюхом и недостатком пороха. Что бы ты предпринял на его месте, полковник? — глянул Петр на Голоту.

— Подался на Украину, государь. К Стародубу или Новгород-Северскому, где у нас собраны большие запасы продовольствия, боевых припасов и фуража. К тому же места те изобилуют зерном и живностью, на зимних квартирах можно разместить всю свою армию и спокойно ждать новой подмоги людьми и воинским припасом.

— А что сделал бы на месте шведского короля ты, Алексашка?

— Двинулся на Гетманщину. И залег бы в подходящем месте, как медведь в берлоге. А за зиму связался бы с Турцией и Крымом, своими союзниками. Может, султан или хан помогли бы янычарами да нукерами. И Польша под боком, а через нее прямая связь со шведскими войсками в Курляндии и Померании. Один путь у короля Карла, мин херц, — только на Украину, — уверенно закончил Меншиков.

Царь уперся взглядом в карту, поднялся над столом.

— То же мыслю и я. А потому нет у нас времени почивать на лаврах. Не покой и отдых должен получить король на Гетманщине, а жестокий отпор и свою погибель. И начало сему уже положено здесь, у Лесной. Какие бы великие баталии и славные виктории ни поджидали нас впереди, ни одна из них не будет важней и блистательней этой. Лесная — мать наших грядущих побед, а они — лишь младенцы, рожденные ею...

Часть вторая. Батурин

1

Марыся не первый раз встречалась и разговаривала с полковникам Чечелем, командиром полка сердюков и комендантом городка Батурин, являвшемся столицей Гетманщины и постоянной резиденцией Мазепы. Однако свели их вместе не чин Чечеля и его должность, а то, что они оба являлись участниками заговора против русского царя и сообща осуществляли связь между польскими и украинскими заговорщиками.