Польша против СССР 1939-1950 гг.

К слову, обратите внимание, что в сообщении отмечается, что почти все убитые и задержанные были бывшими военнослужащими польской армии.

Ну а дабы развеять последние сомнения в том, что НКВД имел дело отнюдь не с прекраснодушными революционными мечтателями, дадим высказаться участнику тех же самых событий, только с противоположной стороны, пану С. Каролькевичу, теперешнему председателю Всемирного Союза Солдат Армии Крайовой: «...в период советской оккупации я оказался на территориях, присоединенных Советским Союзом в 1939-40 гг. — после нашего возвращения с войны — это был период подготовки оружия и амуниции, того, что польская армия оставила в Беловежской пуще. Нам было важно, чтобы это можно было перевезти зимой 1940 г. на территорию Черного болота, Бебжа-Долистово... в район, где остатки отрядов с 39 г. еще не сложили оружия.

Русские приняли решение ликвидировать эти последние очаги сопротивления и в феврале 1940 г., когда болота замерзли, начали наступление. Они вытеснили нас на немецкую сторону. Так как я и еще восемь человек находились на посту на другой стороне Августовского канала, то мы попали в советский плен. Я попал в советскую тюрьму, был в Белостоке и в Бресте»[24]. Недвусмысленность намерений «бело-красных и пушистых» подтверждает и основательный исследователь жизни западнобелорусской деревни из Гродно В.А. Белозорович: «Накануне Великой Отечественной войны наблюдался всплеск антисоветских выступлений. В Августовском районе в середине марта 1941 года перешла границу "вооруженная банда", отмечались случаи нападения на местный актив. 3 мая в д. Макаровичи Марновского сельского совета Кнышинского района были вывешены три польских флага и лозунги...»[25]. Но если бы только это. В той же Августовской пуще из солдат разбитой польской армии создавались весьма крупные структуры. Такой, например, была уже упоминавшаяся «Польская освободительная армия», организованная неким Э. Станкевичем, которая в 1940 г. вошла в состав СВБ. Сам Станкевич конце сентября 1940 г. был обнаружен и ликвидирован НКВД, но его последователь А. Полубинский еще 11 месяцев терроризировал округу. Известный польский историк Т. Стшембош (профессор Католического института в г. Люблин) приводит сведения о героических деяниях борцов за независимость, с воодушевлением рассказывая о том, как в мае 1940 г. организатор колхоза в одном из селений Августовского района был остановлен двумя «партизанами» в масках, вылезшими из-под моста, по которому он ехал, и расстрелян. Правда, все это стало известно из открывшихся советских архивов.

А теперь к вопросу об ужасных, нарушающих права человека депортациях. Так вот, тем же Стшембошем сообщается, что уже упомянутая «Польская освободительная армия» в течение полутора лет выносила приговоры в отношении лиц, которых она считала коллаборантами, и сама же осуществляла их ликвидацию. Восхищается пан Стшембош и истинной «народностью» этой «армии», утверждая, что ее командирами были местные ребята, только что окончившие школу, и участковый полицейский с пятью классами образования. Это они, руководствуясь исключительно патриотическим чувством справедливости, без всяких там военных трибуналов, не привлекая ни судей, ни адвокатов, выявляли врагов польского народа и государства и выносили им приговоры. И никто из поляков не протестовал против того, что они делали. А что, разве не прогрессивно: никакого разрыва в юридическом процессе, одни и те же лица и судят, и наказания исполняют. Вполне в духе революционной законности первых лет Великой Октябрьской. Вот только стоит ли после этого жаловаться на НКВД? Так нет же, польские историки одновременно восхищаются организованными в селах в районе реки Бебжа конспиративными ячейками с активным участием недобитых польских вояк и местного учительства и возмущаются репрессиями со стороны Советов. Никак в толк не возьмут, с чего бы это кровожадному НКВД столь славных людей ущемлять.

Но лучше всего сослаться на данные самого НКВД за тот же 1940 г., благо теперь они стали доступны. В своем отчете начальник Августовского райотдела НКВД лейтенант госбезопасности Жадовский[26] писал, что за период существования отдела были раскрыты контрреволюционные организации: «Польская Военная Организация», «Польская Повстанческая Армия» и «Легион смерти». Причем «Польская Повстанческая Армия», как оказалось, была сформирована из учеников старших классов гимназии и лицея и насчитывала 66 человек, из которых удалось арестовать 35.