Половина солнца

Ад Вороновский Половина солнца

 Солнце первое

Да рассорятся семьи и настигнет вражда и смерть отчий дом каждого смертного и волнующего. Да погаснет электрический ток человеческий и зажжётся свеча механического сердца. Да появятся из праха и грязи на свете гиблом архангелы, оперённые своим бессмертием. Да воскреснет сын тьмы и наследник смерти живого и мёртвого, да восстанет его существо после сна, пережив число смертей, равное числу отца своего – числу зверя.

Солнце второе

Да настигнет людской род мор и голод, да обратятся глупцы завоевателями и поработителями, повторяя ошибки прошлого. Да восстанет символ нового света против гибели своей, да встанет с ним рядом механический свет, указывая путь заблудшим душам во тьме. Да обратится луна кровавым светом, подвластная сыну Белиала, но сын его окажется выше отца своего – отца лжи и разврата, и обратится сын его отцом правды и празднества безумных мудрецов, познавших истину. Да не устанет слушающий жаждать больше истины, вводящейся в жилы архангелов бессмертным потоком. Да прольётся кровь.

Солнце третье

Да вернётся на круги своя свобода и оковы, да сольются воедино боль и наслаждение, да рухнет старый мир и испепелится новый. Да вдохнёт жизнь в мёртвых наследник крови, да оживит мир сын обмана, да сожжёт мир сын умертвлённой и вездесущей зимы, да окунётся мир в пламенный холод. Один из детей дьявола погубит всё.

Солнце четвёртое

Да сойдутся вместе семьи, да полягут вместе в землю, да свершится конец, оставив место началу. Да возьмутся за руки дети бессмертия, да увянут бессмертники, да воскреснут опять в последний раз. Да вдохнётся в их лёгкие воздух.

Солнце пятое

Да угаснет свет.

Табель о солнцах» неизвестного безумца,

год не указан

I Я умер. Раунд за тобой!

Волк

Разбудила меня душераздирающая боль. Впрочем, раздирало мне вовсе не душу, а тело.

Я моментально открыл глаза, хотя обычно по утрам на это требовалась уйма времени. Не в полной мере осознавая, сплю я ещё или всё же бодрствую, по старой привычке просыпаться от кошмаров усилием воли я и сейчас прогнал сон прочь, но боль не отступила. Приподнявшись на локтях и глупо осматриваясь по сторонам, я увидел кровь на простыне, полу, рукавах кофты. Машинально я поднёс к глазам и руку. Тиканье часов раздавалось откуда-то издалека, отстукивая темп моего пульса в ушах, и странно – он не учащался.

Кожа с болезненной скоростью покрывалась кровоточащими точками, будто бы меня сжирали изнутри мельчайшие черви. С каждой новой образующейся ранкой становилось всё невыносимее терпеть боль. Я чувствовал, как в кожу впиваются тысячи игл, а сухость в горле ощущалась как тщательно прожёванное битое стекло. Я не успел придумать, что сделать, кроме как подняться с кровати: ноги запутались в одеяле, кровоточащие руки казались ватными – я упал на пол. Нарастающая боль всё же подтолкнула меня встать и броситься в сторону ванной.

Мыслей в голове осталось не так много, но в какой-то определённый роковой миг я понял, что боюсь. На щеках я почувствовал липкое тепло, паника притупляла способность мыслить.

Я не видел стен коридора по бокам от себя, будто бы мир был не совсем реален. Несмотря на это непривычное и вместе с тем же знакомое ощущение, я распахнул дверь и, ощупывая рукой мокрую щёку, добрался до главного места назначения: раковины.

Сухое и хриплое: