Поломанный Мир

Мгновения растекались плевками по плоскости времени, уподобляясь минутам. В какой-то момент пресные слёзы неба продолбили себе путь через мягкие кости.

Прямо к подсохшему мозгу заражённой, отчего она изогнулась, истошно взвизгнув. И будто бы позабыла о том, что хотела пожрать божественный сосуд.

Киаф не мог не воспользоваться подвернувшейся возможностью. Наплевав на утерянный кошкодер, Флэй обхватил обеими руками голову гуля.

Да так, что ни при каких обстоятельствах оглушённая тварь ни оставила бы на них и единого кровоточащего следа от укуса.

Не теряя ни мига почем зря, Альдред рванул парализованную тушу вбок, повалил её в лужу плашмя и держал так, будто намеревался придушить.

Однако пресная вода всё делала сама. Людоедка тут же опомнилась, испытывая небывалую, не передаваемую человеческим языком боль.

Руки её вытянулись тонкими берёзовыми стволами. Закачались, будто на ветру. Изрезанные ноги беспомощно заплясали.

Заражённая хотела было исторгнуть из себя пронзительный вопль, но лишь заглатывала потоки жидкой грязи, захлёбываясь.

Впрочем, простолюдинку не первой свежести убило далеко не отсутствие воздуха.

К землистому оттенку лужи стала примешиваться миазматическая чернота: вода расщепляла и растворяла, будто колотую соль, плоть гуля, вымывая оставшиеся мозги из черепа и обрывая последний миг её второй жизни.

Флэй с ужасом наблюдал за тем, как ядовито-чёрное озерцо под ним пенилось и бурлило. Поражаясь тому, что при этом сам он не испытывал ни тени жжения в погружённых туда руках.

Киаф Снов даже не заметил, как тварь издохла, опуская ослабевшие лапы.

Разумеется, Альдред знал о том, что моровая саранча боится воды, как огня. Но при этом не имел радости пронаблюдать в такой близи причину.

Всю буквальность. Всю подноготную этого факта.

Выдохнув с облегчением, Альдред подался назад и уселся на задницу в грязь. По рукам змеилась вода, сдобренная чумной кровью. Однако открытых ран на них не было, и потому о внезапном заражении беспокоиться не стоило. Ливень всё смоет.

Альдреду было нужно время, чтобы прийти в себя, отделяясь от внутреннего убийцы, его спасшего. Едва сердцебиение восстановилось, он осмотрел близлежащие потёмки хвойного леса на предмет разносчиков хрустальной чумы.

Гули восприняли гибель своей сестры по несчастью совершенно холодно. Будто в действительности их моровая рать не понесла потерь.

И действительно, одна утраченная голова – лишь капля в море.

Каннибалы подобно марионеткам на ниточках безликого кукловода продолжали сверлить незадавшуюся жертву бездушным взглядом. Шевелить губами нелепо и периодически бубнить себе под нос невесть что.

По обрывкам фраз Альдред Флэй с ужасом отметил: даже если сознание по-прежнему теплилось в головах заражённых, оно закостенело, рисуя им воспоминания, не связанные с настоящим.

–… ещё не вернулся… домой.

– Папа. Смотри. Рыбки.

– Патока. Сладкая. Купи.

В отрыве от внешнего вида и трагической, всецело безнадёжной участи бормотание их даже могло показаться смешным, ввергнуть в замешательство.

Однако «счастливчики» вроде Альдреда – те, кому довелось приблизиться к ходячим трупам на столь опасное расстояние, – не испытывали ничего.

Ничего, кроме тихого ужаса, бегущего мурашками по спине.

Безусловно, вчерашние обитатели Герцогства были ещё живы, даже не осознавая, что творят и где находятся.

Чёрная Смерть, чем бы ни была в действительности, повергла их в некое состояние, подобное снам наяву.

В то время как сама она прибрала к своим тлетворным рукам их тела.

Только лишь для того, чтобы Её гуляния по белу свету было в разы быстрее, а охват потенциальных носителей наконец-то упёрся в геометрическую прогрессию.

Разве это всё, чем способна некромантия Пращура пустить Поломанный Мир по наклонной? Кто, как не Бог Смерти, способен удивить неверных на Западе, переписав историю, как победитель?

Впрочем, ни о чём подобном в тот момент сам Флэй не думал: своя рубашка ближе к телу. Лишь бы не стать для гулей обедом или вовсе одним из них.

Тем более что Альдреду хотелось поскорее забыть, что мор со всеми вытекающими последствиями существует вообще.

Киаф Снов зацепился взглядом за испачканный кацбальгер. Вокруг него уже образовался земляной резервуар, полный воды и бивший ключом. Флэй чуть подался вперёд на четвереньках и сжал пальцами рукоятку крепко-крепко.

Вставая на ноги, он строго наказал себе впредь так не плошать. И, как вариант, идти по стеночке.

– Осторожнее, Альдред, осторожнее. Я ведь тебе говорила… – не могла не возмутиться первая любовь. – Ты чуть не погиб!..

– Иногда мне хочется перестать сопротивляться. Посмотреть, как далеко зайдет Актей. Но я боюсь ошибиться, – хмыкнул тот угрюмо.

Продрогший до мозга костей и мокрый до нитки, Альдред проковылял к кирпичной кладке. По грудной клетке прокатывалась режущая дрожь, намекая, что если так будет продолжаться и дальше, он, самое малое, подхватит простуду.

Озлобившись, Флэй не смолчал, не затерпел.

Альдред просто обязан был расставить все точки над «i» для Мелины: