Полное собрание в одном томе

Когда его похоронили, то с одной стороны у его могилы выросла роза, а с другой — лилия.

206. Бог накормил

Некогда жили на свете две сестры; у одной детей не было и она была богата; у другой, которая была вдовой, было пятеро детей, и она при этом была так бедна, что у нее даже хлеба не хватало на прокормление себя и детей. Однажды, в тяжкой нужде, она отправилась к сестре своей и сказала ей: «Дети мои вместе со мной страшно голодают; ты богата, так дай же ты мне немного хлеба». Но у богачихи сердце было каменное; она сказала: «У меня у самой ничего в доме нет». — И грубо отвадила сестру свою. Несколько времени спустя вернулся домой муж богачихи и вздумал отрезать себе кусок хлеба; но чуть только разрезал каравай хлеба, как оттуда потекла красная кровь. Увидев это, богачиха перепугалась и рассказала ему все, что случилось. Он поспешил в дом бедной сестры и хотел оказать ей помощь; но едва вступил он в комнату вдовы, как увидел, что она стоит и молится; двое младших детей были у нее на руках, а трое старших уже лежали мертвые. Он предложил ей пищу, но она отвечала ему: «В земной пище мы уже более не нуждаемся; троих Бог уже накормил — он услышит и наши молитвы». Как только успела произнести эти слова, так оба младших ребенка испустили последнее дыхание, а затем и у нее сердце разорвалось от муки, и она пала на землю мертвая.

207. Три зеленые ветви

Однажды жил-был на свете пустынник; жил он в лесу; у подошвы горы, проводил все время в молитве и добрых делах и каждый вечер, во славу Божию, носил два ведра воды на гору. Много твари Божьей он той водой напоил, много растений ею освежал, потому что на горах постоянно дует резкий ветер, иссушающий и воздух, и землю, и дикие птицы, пугающиеся человека, поднимаясь в высь поднебесную, зорко высматривают оттуда, где бы им водичкой поживиться. И за тот подвиг сострадания, по особой благодати Божией, пустынник, взобравшись на гору с ведрами, всегда находил себе там готовую пищу. Так жил он много лет и достиг глубокой старости; и случилось ему однажды издали увидеть, как вели какого-то горемыку на виселицу. Он и проговорил про себя: «Видно, поделом вору и мука». Вечером того же дня, когда он понес воду на гору, он не нашел на горе своей обычной пищи. Он перепугался, увидев в этом явное доказательство гнева Божьего, но не знал, чем он Бога прогневил. И вот не стал он ничего ни есть, ни пить и день и ночь все только молился Богу. Однажды, когда он с горькими слезами покаяния молился в лесу, он услышал чудное пение птички и, еще более запечалившись, проговорил: «Как весело поешь ты! На тебя, видно, Господь не гневается: о, если бы ты могла мне сказать, чем я прогневил Его, чтобы я мог принести покаяние — и вновь бы сердце мое открылось для радости!» Тут птичка вдруг заговорила и сказала ему: «Ты в том поступил неправильно, что осудил того горемыку, которого на виселицу вели; один Бог всем Судья! Но все же если ты готов покаяться и хочешь оплакать свое прегрешение, то Он простит тебя». Птичка замолкла, а к ногам пустынника упала сухая ветвь, и в то же время он услышал голос, говоривший ему: «Эту сухую ветвь ты должен до тех пор носить при себе, пока она не даст от себя трех зеленых свежих отростков; ночью, ложась спать, всегда клади ее себе в изголовье; хлеб свой насущный выпрашивай себе, скитаясь по миру, и ни в одном доме не ночуй более одной ночи. Вот то покаяние, которое на тебя Господь налагает!»

Тогда взял пустынник ту сухую ветвь и пошел скитаться по миру, в котором уже так давно не бывал. Питался он только тем, что ему подавали добрые люди; но многие просьбы его оставались без ответа, многие двери не отпирались перед ним вовсе, так что он часто по целым дням и хлебной корки в глаза не видывал. Однажды бродил он так с утра и до вечера, от двери к двери, и никто ему ничего не подавал, никто не хотел его пустить на ночлег; вот и вошел он в лес, разыскал в лесу жилье, устроенное в пещере, и в том жилье — старуху. Он сказал ей: «Добрая женщина, дозвольте мне сегодня переночевать под вашим кровом». Но та отвечала: «Не смею дозволить, хоть бы и хотела; у меня трое сыновей — и все они люди злые и жестокие; коли вернутся они с разбоя да найдут тебя здесь, то загубят и тебя, и меня». Но пустынник сказал ей: «Уж вы оставьте меня на ночь — поверьте, из-за меня они ничего вам дурного не сделают». И старуха сжалилась над ним и дала себя уговорить. Тогда старец лег под лестницей и сухую ветвь положил себе под голову. Когда старуха это увидела, то спросила старца, почему он это делает? Старец и рассказал ей, что такое наложено на него покаяние, и объяснил, в чем именно он погрешил перед Господом. Тогда старуха стала горько плакать и восклицать: «О! Если Господь так карает за единое слово, — как же Он должен будет покарать моих сыновей, когда они предстанут на суд Его!»