Решил Фиглярин, сидя дома,Что черный дед мой ГаннибалБыл куплен за бутылку ромаИ в руки шкиперу попал.Сей шкипер был тот шкипер славный,Кем наша двигнулась земля,Кто придал мощно бег державныйРулю родного корабля.Сей шкипер деду был доступен,И сходно купленный арапВозрос усерден, неподкупен,Царю наперсник, а не раб.И был отец он Ганнибала,Пред кем средь чесменских пучинГромада кораблей вспылала,И пал впервые Наварин.Решил Фиглярин вдохновенный:Я во дворянстве мещанин.Что ж он в семье своей почтенной?Он?… он в Мещанской дворянин.
Цыганы
Над лесистыми брегами,В час вечерней тишины,Шум и песни под шатрами,И огни разложены.Здравствуй, счастливое племя!Узнаю твои костры;Я бы сам в иное времяПровождал сии шатры.Завтра с первыми лучамиВаш исчезнет вольный след,Вы уйдете — но за вамиНе пойдет уж ваш поэт.Он бродящие ночлегиИ проказы стариныПозабыл для сельской негиИ домашней тишины.
Стихотворения 1831 г
* * *Перед гробницею святойСтою с поникшею главой…Всё спит кругом; одни лампадыВо мраке храма золотятСтолбов гранитные громадыИ их знамен нависший ряд.Под ними спит сей властелин,Сей идол северных дружин,Маститый страж страны державной.Смиритель всех ее врагов,Сей остальной из стаи славнойЕкатерининских орлов.В твоем гробу восторг живет!Он русской глас нам издает;Он нам твердит о той године,Когда народной веры гласВоззвал к святой твоей седине:«Иди, спасай!» Ты встал — и спас…Внемли ж и днесь наш верный глас,Встань и спасай царя и нас,О, старец грозный! На мгновеньеЯвись у двери гробовой,Явись, вдохни восторг и рвеньеПолкам, оставленным тобой!Явись и дланию своейНам укажи в толпе вождей,Кто твой наследник, твой избранный!Но храм — в молчанье погружен,И тих твоей могилы браннойНевозмутимый, вечный сон…