Полное собрание сочинений. Том 87

Давно не писалъ вамъ, такъ ужъ и не помню, на какое письмо не отвчалъ. Въ памяти у меня главное ваши замтки на мою повсть. Все совершенно врно, со всмъ согласенъ, но Послсловіе¹ хотя и началъ писать, едва ли напишу, и потому мсто о томъ, что идеалъ человчества есть не плодовитость, а² исполненіе закона достиженія Ц[арства] Н[ебесного], совпадающаго съ чистотою и воздержаніемъ, это мсто надо оставить, какъ есть.³ Мн тяжело теперь заниматься этимъ, да и просто не могу, a misunderstanding’овъ⁴ не минуешь. Вчера только б[ылъ] Стороженко,⁵ издатель Юрьевскаго сборника,⁶ и читалъ и ничего не понялъ. Онъ видитъ пессимизмъ и я не могъ растолковать ему. Съ этимъ надо помириться. Да многое мн теперь не только хочется писать, но и пишу, и все художественное. Пожалуйста, никому не говорите, я и дома не говорю. Послднее время комедія, к[оторую] у насъ играли, такъ захватила меня, что я больше 10 дней все ей занимался, исправляя, дополняя ее съ художеств[енной] точки зрнія.⁷ Вышло все таки очень ничтожное и слабое произведете, но дло въ томъ, что я на этомъ увидалъ, какое это унижающее душу занятіе художество. Человку нынче завтра умереть, и вдругъ онъ озабоченно записываетъ фразу, к[оторая] въ дух извстнаго лица и смшна; и радуешься, что нашелъ. Вообще б[ыло] совстно, но теперь кажется кончилъ. Списокъ съ послдн[ей] редакціи Крейц[еровой] Сон[аты] жена списала и отдала Стороженк, онъ будетъ хлопотать.⁸ Маша же наноситъ на вашъ списокъ вс перемны и мы пришлемъ его вамъ, чтобы вы отдали милому Ганзену.⁹

Посл Америки, самая сочувственная мн страна — это Данія. Какое одно чудесное письмо есть оттуда отъ школьнаго учителя.¹⁰ Жена кром того пошлетъ списокъ Voguu'e,¹¹ жена его просила перевести, а Таня дочь пишетъ для Hapgood.¹² Такъ что пускай переведутъ, а по русски врно выйдетъ посл. — Здоровье мое теперь поправилось, т. е. не очень болитъ животъ. Какъ Галя и вы? Такой ли все худой? — Ерошенко¹³ мы вс любимъ и, разумется, очень рады бы были его видть. Но мн всегда страшно, когда человкъ столько продетъ, чтобы повидаться, а я чувствую, что я своей бесдой не заплачу ему проздъ до первой станціи. Особенно въ теперешнемъ низкомъ состояніи духа, когда думаешь о художеств[енныхъ] подробностяхъ.

Л. Т.

Полностью публикуется впервые. Большой отрывок напечатан в ТЕ 1913, стр. 84. На подлиннике рукой Черткова: «№ 246». Письмо датируется на основании слов: «вчера только был Стороженко». По записи в Дневнике Толстого Стороженко приезжал в Ясную поляну 14 января 1890 г.

Толстой отвечает, повидимому, на письмо Черткова, упоминаемое в записи Дневника от 15 января, в которой Толстой, вспоминая происшедшее за предыдущие шесть дней, писал: «получил письмо от Чертк[ова] с заметкой о «Кр[ейцеровой] Сонате». В архиве Черткова сохранилось его письмо к Толстому от 7 января, в котором Чертков писал: «Вчера вечером был у нас г. Ганзен, датчанин, переводчик ваших произведений на датский язык и горячий ценитель всех ваших писаний. Он нам читал отрывки из разных критик ваших последних произведений, и мы были поражены и обрадованы тем, как серьезно и глубоко вас понимают в Дании. Между прочим он рассмешил нас рассказом о том, как какое-то благотворительное общество, получив от него разрешение издать 10 т. экземпляров его перевода «Где любовь, там и Бог», разослало эту книжку даром по всей стране, припечатав на последней странице адреса, где принимаются этим обществом пожертвования. И общество таким образом выручило много денег. Он очень просил меня дать ему для перевода экземпляр вашей новой повести. Я ему сказал, что она еще не кончена; но что дам ему лишь только будет готова. Вообще очень прошу вас доставить мне экземпляр, лишь только вы кончите, так как я вам вернул свой; а здесь собираются литографировать эту вещь в первоначальном черновом виде, и мне очень хотелось бы дать им экземпляр в окончательном исправленном виде, если только успею... Вместе с тем я дал бы переписать рукопись и Ганзену и тем, кто хотят ее литографировать, если только к тому времени они не отлитографировали прежний неотделанный вариант.... Я продолжаю видеться с Ярошенко, который продолжает меня удивлять и радовать своим более чутким и сочувственным отношением к тому, что нам дорого. Ему очень хочется навестить вас, хоть на денек; но он не решается, боясь быть вам в тягость. Пожалуйста, напишите мне что-нибудь в этом отношении ободрительного для него, если только его посещение вам действительно не будет в тягость. Ему именно теперь было бы очень хорошо повидаться с вами. Его между прочим особенно интересует ваш взгляд на искусство. Вообще я все больше и больше убеждаюсь в том, как полезна многим и через них многим и многим другим ваша статья об искусстве».

О «Крейцеровой сонате» и о желательности «Послесловия» к ней Чертков писал Толстому в письме от 25 декабря 1889 года (см. прим. к письму 246, т. 86).