Читаем Полное собрание сочинений. Том 6. Январь-август 1902 полностью

Если же общая масса = с + + m, то тогда, во-первых, не совсем удобно называть «долей» с + m (против ), ибо под «долей» разумеется то, что собственно делится, т. е. предметы потребления. Затем тогда это положение по содержанию относится к следующему параграфу, говорящему о росте общественного богатства (с + + m) и общественного неравенства. Ввиду этого цитированные слова лучше опустить, как излишнее повторение.

Кроме того, эти слова предполагают своей формулировкой такое развитое общество, в котором есть только наемные рабочие и капиталисты [ибо и доля мелких производителей тоже уменьшается], а это не соответствует абзацу V, оставившему мелких производителей и в «развитом» обществе.

§ VIII должен был бы стоять после §§ IX и X: эти последние трактуют о кризисах, т. е. об одном из противоречий капитализма, а § VIII подводит итог всем противоречиям капитализма и всем тенденциям его развития.

К словам «увеличение производительности труда» следовало бы добавить: «общественного и все более обобществляемого труда». Проект указывает на процесс обобществления труда не на месте (§ XI) и в слишком узкой форме («процесс усовершенствования техники все более объединяет труд рабочих»). Обобществление труда капитализмом состоит не только в «объединении труда рабочих».

Слова «увеличение расстояния между имущими и неимущими» после слов «рост общественного неравенства» представляют из себя излишнее повторение. А указание на «углубление пропасти» между пролетариатом и буржуазией необходимо следовало бы добавить для характеристики главного социального последствия всех отмеченных противоречий капитализма и для перехода к классовой борьбе.

Кстати. По поводу характеристики социальных последствий капитализма надо сказать, что проект тут в особенности страдает абстрактностью, ограничиваясь совершенно недостаточным положением: «умножение трудностей борьбы за существование и всех связанных с нею лишений и страданий». Указать более определенно именно на те социальные последствия, которые особенно тяжело ложатся и на рабочий класс и на мелких производителей, представляется мне безусловно необходимым.

Против формулировки этих последствий в контрпроекте возражают, что, напр., слова «всяческое унижение» неверны. Я думаю, они верны, обнимая собой такие явления, как проституцию, превращение «интеллигенции» в простых наймитов, превращение рабочего в продавца жены и детей, подчинение железной дисциплине капитала, пользование экономической силой для политического гнета, для давления на свободу мнения и т. п. и проч. Точно так же мне представляется совершенно необходимым указать на «бедность и нищету масс» при капитализме. Я не предлагаю говорить об абсолютном росте бедности и нищеты, но я вполне разделяю мнение Каутского, что «ein ausf"uhrliches s.-d. Programm, welches nicht erkennen l"asst, dass der Kapitalismus naturnotwendig Massenarmut und Massenelend erzeugt, das nicht als den Inhalt des Strebens der Sd-tie den Kampf gegen diese Armut und dieses Elend bezeichnet, verschweigt die entscheidende Seite unserer Bewegung und enth"alt also eine empfindliche L"ucke»[128] (против австрийского проекта).

Точно так же необходимо, на мой взгляд, и указание на то, что «все главные» (значит, не все абсолютно) «выгоды процесса развития производительных сил монополизирует ничтожное меньшинство населения».

§§ IX и X говорят о кризисах. По существу, здесь возразить нечего ввиду измененной формулировки. Но по форме эти параграфы страдают повторениями (опять «всемирный рынок», опять «капиталистические производственные отношения»). Гораздо бы лучше совершенно удалить из программы попытку объяснить кризисы, ограничившись констатированием неизбежности их, и предоставить объяснения и развития комментариям. А то, напр., указывается и на кризис и на «периоды застоя», а в общем и целом весь цикл капиталистической промышленности все равно не удается охватить.

Социальные последствия кризисов указаны опять с повторениями (достаточно сказать об «обострении» процесса и т. п.) и опять слишком слабо: кризисы не только делают затруднительным положение мелких производителей, не только ведут к относительному и абсолютному ухудшению их положения, а прямо разоряют их и вытесняют в ряды пролетариата.

Против §§ XI и XII я имею крайне важное принципиальное возражение: они в совершенно односторонней и неправильной форме изображают отношение пролетариата к мелким производителям (ибо «трудящаяся и эксплуатируемая масса» состоит именно из пролетариата и мелких производителей). Они прямо противоречат основным положениям и «Коммунистического манифеста», и Статутов Интернационала{77}, и большинства современных программ социал-демократии и открывают настежь двери для народнических, «критических» и всяких мелкобуржуазных недоразумений.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии