Полное собрание сочинений. Том 4. Туманные острова

Чуткие антенны лабораторий. Собака Волосан, рожденная на льду и никогда не видавшая земли. Баня с веником из березы, водою из синего айсберга и клюквенным квасом. Кинофильм, который крутят 29-й раз. Дрожащие от радости руки с письмом из дому. Маяк, без которого в пургу не отыщешь столовую. Обледеневший, теряющий высоту самолет. Лихорадочная спешка, в которой посылались заметки в газету. Запах зеленого огурца на окне у радистов. Разговор по радио с соседом, до которого, если идти берегом Антарктиды, — две с половиной тысячи верст. Белый нескончаемый день. Камень с пятиконечной звездой — память об украинском парне Иване Хмаре. Бездонная трещина. Голубая у края, черная в глубине. Песня «Давно мы дома не были». Книги о самых первых увидевших эту землю. Они так говорили об этой земле: «Самый холодный, для человека самый враждебный край…»

«Я не завидую тем, кто ступит на эту землю…»

Ледяная пещера. Никто не может сказать, когда и как родилась эта пещера в толще огромного айсберга.

Антарктида. В ней хорошо только пингвинам. Люди предпочитают жить под пальмами и березами. Ничего живого уже в ста километрах от берега. Но дерзкий человек заглянул на тысячный километр. Свистят под ветром струны антенн. Скрипит снег под шагами. Пылает флаг. Флаг точно такой же, как над кремлевским зеленым куполом. Один этот флаг способен отогреть сердце после бесконечной белой дороги.

Антарктида. Проявлены первые фотопленки. Это не сон. Это было всего две недели назад.

* * *

Пурга. Вытянешь руку — варежки временами не видно в слепящей, холодной мгле. Пурга валит с ног. Если надо было выйти из дома, выходили, связавшись веревкой. В центре поселка в пургу горит сигнальный маяк. По радио в такие дни каждый час передавали известия о скорости ветра, предупреждали: «Выход опасен». Это зимой. Но и летом пурга — не редкость. Снимок сделан 1 января, в самый разгар лета в Антарктике… Но лето есть лето. Стихала метель.

Солнца так много — без темных очков ослепнешь в два счета. Мороз — два градуса. Но что это за мороз для людей, проживших год в Антарктиде.

Скорей скинуть рубашку и загорать. Это, к сожалению, все, что может подарить людям антарктический «курортный сезон».

* * *

Ученый. Его зовут Валентин Иванов. Профессия — штурман. Врачи сказали: «Глаза пошаливают». Штурмана списали на берег. Но сердце у штурмана просилось из дому. И однажды он снова почувствовал палубу под ногами. Корабль плыл в Антарктиду. Штурман согласился на любую работу. Ему поручили следить, как смещается магнитный полюс Земли, поручили следить за полярным сиянием. Он не спал много длинных полярных ночей, чтобы узнать тайну полярных огней, таинственных и холодных.

* * *

Повар Вася Кутузов. В этот вечер халат его сиял белизной. Он любовался столом, как художник любуется удавшимся полотном. Он был щедр, весел и не обижался на шутку. Из снежных погребов он достал бутылки с ярлыками «Советское шампанское». Снимок сделан в полночь 31 декабря за минуту до Нового года.

* * *

Катастрофа. Люди в этом краю знают меру опасности. Тут многое связано с риском. Видно, и в этот раз надо было обязательно рисковать.

28 декабря, за два дня до нашего прилета в Мак-Мердо, американский вертолет врезался в лед. Он шел в слепящей мгле, когда не знаешь, где небо и где земля. Пилоты остались живы. Когда делался снимок, ветер шелестел полетными картами, у разбитой машины валялся пилотский шлем и пластмассовый желтый утенок — маленький талисман, хранивший летчиков от беды…

* * *

Давно мы дома не были… — это слова из песни, живущей с войны. Эту песню очень часто я слышал за стенкой комнаты. Вечером, после работы, вздыхала гармошка. Заглянешь — горит лампа, на столе — фотография: женщина, мальчишка и девочка. Спросишь: «Что, Коля, нет телеграммы из дому?» Кивнет — и опять эта песня вполголоса: «Давно мы дома не были»…

Пингвины. Не подумайте, что это фотографу пришла в голову блажь выстроить их в колонну.

Земля слушает.

_{Фото автора. 19 января 1964 г.}

У южных широт

Человек остается верен страстям и привычкам. Ловил рыбу в Неве. Отправился в Антарктиду — взял с собой удочку и даже банку с червями. Червяки не выдержали дальней дороги. Но оказалось, рыба в Антарктике вполне довольна кусочками мяса. Отыскал рыбак трещину и запустил лесу в океанскую воду. Рыбешка идет некрупная, чуть больше ладони. Видом — настоящий бычок. Но иногда на крюк попадает добыча, которая рыбакам на Неве даже и не приснится. Кальмар! Небольшой, правда.

Но все как положено: голова, клюв, щупальца… И товарищи по рыбалке в Антарктиде совсем необычные. Пингвины». Ныряют, того и гляди лесу запутают — тоже за рыбой охотятся. Наедятся, вылетают из воды, как торпеды.

Отряхнутся и смотрят: что за существо такое появилось в Антарктике — шкуру на солнце сбрасывать может, способен полдня у трещины простоять…