Полное собрание сочинений. Том 2

«Ночным временем считается: при работе одной сменой – время между 9 час. вечера и 5 час. утра, а при работе двумя и более сменами – время между 10 часами вечера и 4 часами утра».

Так гласит новый закон. «Ночь» для чёрного народа, который должен всю жизнь работать для других, и «ночь» для чистых господ, которые могут жить чужим трудом – это по «закону» совсем различные вещи. И в С.-Петербурге, и в Москве в 4 часа утра бо́льшую часть года ещё совсем темно, совсем ночь. Но русский закон постановляет, что рабочий должен сообразоваться всю жизнь с интересами капитала, рабочий должен верить, что в пятом часу обязательно начинается день, хотя бы до восхода солнца оставалось ещё несколько часов. А ведь если рабочий живёт не на фабрике, то ему придётся вставать в три часа, а может быть, и раньше, чтобы поспеть к четырём на фабрику! Для петербургских чиновников «день» начинается с 12 часов дня, даже с 1 часу, но ведь чиновники – это совсем особые люди… Кончается «день» для рабочих только в 10 часов вечера, и, выходя с фабрики на совершенно тёмную улицу, рабочий не должен смущаться этой темнотой: он должен помнить и верить, что только-только кончился «день», ибо так постановляет закон. Почему бы уж не постановить в законе, что «день» для рабочего начинается тогда, когда фабричный свисток зовёт его на фабрику, и кончается тогда, когда тот же свисток зовёт другую смену – ведь это было бы откровеннее и справедливее! В Швейцарии уже есть закон о том, что следует считать ночным временем для рабочего, но где же швейцарцам додуматься до всех хитростей русских полицейских чиновников: у этих страшных швейцарцев для рабочего человека «ночь» оказывается такая же, как и для остальных людей, именно с 8 часов вечера до 5 (или до 6) час. утра. Единственное ограничение «ночной работы» в новом законе состоит в том, что рабочие, занятые хотя бы отчасти ночью, не должны работать более 10 часов в сутки. И только. Запрещения ночных работ в законе нет. Закон и в этом отношении остался позади ходатайств петербургских фабрикантов, которые 14 лет тому назад (1883 г.) ходатайствовали о запрещении ночной работы взрослым рабочим. Петербургские рабочие и в этом отношении добились бы, следовательно, бо́льшего от фабрикантов, если бы не помешало правительство, которое вступилось за интересы наиболее отсталых русских фабрикантов. Правительство не послушалось петербургских фабрикантов, ибо не желало обидеть московских фабрикантов, которые большею частью заставляют рабочих работать по ночам. Своё прислужничанье интересам худших фабрикантов правительство постаралось, как водится, прикрыть лживыми фразами и уверениями. «Вестник Финансов», издаваемый министерством финансов, в объяснительной статье по поводу нового закона, указал, что в других государствах (напр., Франции) ночная работа воспрещена. Но в нашем законе нельзя было, по его словам, этого сделать.

«Ограничение суточной работы заведения не всегда возможно: есть целый ряд производств, требующих, по своим свойствам, непрерывности».

Очевидно, что это совсем пустая отговорка. Ведь речь идёт не о тех особых производствах, которые требуют непрерывности, а о всех производствах вообще. Непрерывность и по теперешнему закону невозможна при 2-х сменах, без сверхурочной работы, так как дневная работа определена в 11¹/₂ часов, а ночная в 10 часов, вместе 21¹/₂ ч. Поэтому насчёт производств, требующих непрерывности, всё равно в новом законе предусмотрены исключения (т. е. особые министерские правила, о которых мы скажем ниже). Значит, ровно никакой «невозможности» запретить ночные работы не было. Мы уже сказали, что правительство хочет выставить себя заботящимся о здоровье рабочих; вот как говорит министерство финансов о ночной работе: