Полное собрание сочинений. Том 03

Временное правительство, призванное “спасти” страну, оказалось неспособным выполнить свою задачу. Более того,— оно ещё больше запутало дело, начав наступление на фронте и затянув тем самым войну, главную причину общего кризиса в стране.

В результате — состояние полной неустойчивости власти, кризис и развал власти, о котором все кричат, но против которого не предпринимают никаких серьёзных мер.

Уход кадетов из правительства лишний раз вскрыл всю искусственность и нежизнеспособность коалиционного министерства.

А отступление наших войск на фронте, поело известного их наступления, обнаружив всю пагубность политики наступления, довело кризис до крайних пределов, уронив престиж власти и лишив её кредита у буржуазии как “отечественной”, так и “союзной”.

Создалось критическое положение.

Перед “спасителями” революции открывались два пути.

Либо продолжение войны и дальнейшее “наступление”, и тогда—неизбежная передача власти контрреволюционной буржуазии для того, чтобы добыть деньги путём внутреннего и внешнего займов, ибо, в противном случае, буржуазия не вошла бы в правительство, внутренний заём не состоялся бы, Англия и Америка отказали бы в кредите, причём “спасти” страну в таком случае значит покрыть расходы войны за счёт рабочих и крестьян в угоду русским и “союзным” акулам империализма.

Либо переход власти в руки рабочих и неимущих крестьян, объявление демократических условий мира и прекращение войны для того, чтобы, двинув дальше революцию, передать землю крестьянам, поставить рабочий контроль в промышленности и привести в порядок разваливающееся народное хозяйство за счёт барышей капиталистов и помещиков.

Первый путь ведёт к усилению власти имущих классов над трудящимися и к превращению России в колонию Англии, Америки, Франции.

Второй путь открывает эру рабочей революции в Европе, разрывает опутывающие Россию финансовые нити, расшатывает самые основы буржуазного господства я очищает дорогу для действительного освобождения России.

Демонстрация 3—4 июля была призывом рабочих и солдатских масс, обращенным к социалистическим партиям,— стать на второй путь, на путь дальнейшего развития революции.

В этом её политический смысл и величайшее историческое значение.

Но Временное правительство и министерские партии эсеров и меньшевиков, черпающие свою силу не в революционных действиях рабочих и крестьян, а в соглашательских комбинациях с кадетской буржуазией,—предпочли первый путь—путь приспособления к контрреволюции.

Вместо того, чтобы протянуть руку демонстрантам и, взяв власть, вместе с ними повести борьбу с “союзной” и “отечественной” империалистической буржуазией за действительное спасение революции,— они заключили союз с контрреволюционной буржуазией и обратили своё оружие против демонстрантов, против рабочих и солдат, натравив на них юнкеров и казаков.

Тем самым они предали революцию, широко открыв двери контрреволюции.

И поднялась со дна жизни чёрная муть, залившая грязью всё честное, благородное.

Обыски и разгромы, аресты и побои, истязания и убийства, закрытие газет и организаций, разоружение рабочих и расформирование полков, роспуск финляндского сейма, стеснение свобод и восстановление смертной казни, разгул громил и контрразведчиков, ложь и грязная клевета, всё это с молчаливого согласия эсеров и меньшевиков,— таковы первые шаги контрреволюции.

Союзно-русские империалисты с партией кадетов, высший командный состав с юнкерами, казаками и контрразведчиками,— вот они, силы контрреволюции.

Под диктовку этих групп составляются списки членов Временного правительства, причём министры появляются и исчезают, как марионетки.

По указке этих групп происходит выдача большевиков и Чернова, чистка полков и судовых команд, расстрелы и расформирования на фронте, превращение Временного правительства в игрушку в руках Керенского, превращение Центрального исполнительного комитета Советов в простой придаток этой игрушки, постыдный отказ “революционной демократии” от своих прав и обязанностей, восстановление в своих правах упразднённой недавно царской Думы.

Дело доходит до того, что на “историческом совещании” в Зимнем дворце (21 июля) недвусмысленно сговариваются (заговор!) насчёт дальнейшего обуздания революции, причём, боясь обличений со стороны большевиков, не приглашают их на это совещание.

А впереди проект “московского совещания”, где они собираются похоронить вконец кровью добытую свободу...

Всё это при участии меньшевиков и эсеров, трусливо сдающих позицию за позицией, унижённо бичующих себя и свои же организации, преступно попирающих завоевания революции...

Никогда ещё “представители” демократии не вели себя так недостойно, как теперь, в эти исторические дни”

Никогда ещё не доходили они до такого позорного падения, как теперь!

Можно ли удивляться после всего этого, что контрреволюция обнаглела, обливая грязью всё честное и революционное?