Полное собрание сочинений. Том 01

“Раз восстание начато, надо действовать с величайшей решительностью и переходить в наступление, Оборона сеть смерть всякого вооруженного восстания... Надо захватить противника врасплох, пока его войска еще разрознены; надо ежедневно добиваться новых, хотя бы и небольших, успехов; надо удерживать моральный перевес, который дало тебе первое успешное движение восстающих; надо привлекать к себе те колеблющиеся элементы, которые всегда идут за более сильным и всегда становятся на более надежную сторону; надо принудить неприятеля к отступлению, раньше чем он мог собрать свои войска против тебя; одним словом, действуй по словам величайшего из известных до сих пор мастера революционной тактики, Дантона: смелость, смелость и еще раз смелость” (см. К. Маркс, “Исторические очерки”, стр. 95).

Так говорит величайший марксист Карл Маркс.

Как видите, по мнению Маркса, кто хочет победы восстания, тот должен стать на путь наступления. А ведь мы знаем, что кто становится на путь наступления, тот должен иметь и вооружение, и военные знания, и обученные отряды - без этого наступление невозможно. Что же касается смелых наступательных действий, то это, по мнению Маркса, плоть и кровь всякого восстания. Н. X. же высмеивает и смелые наступательные действия, и политику наступления, и организованные отряды, и распространение военных знаний - все это, мол, бланкизм! Выходит, что Н. X. марксист, а Маркс бланкист! Бедный Маркс! Если бы он мог встать из могилы и послушать лепет Н. X.

А что Энгельс говорит о восстании? Энгельс, говоря в одном месте одной из своих брошюр об испанском восстании и возражая анархистам, продолжает:

“Это восстание, хотя и безмозгло начатое, имело еще большие шансы на победу, если бы им руководили хоть сколько-нибудь разумно, хотя бы лишь на манер испанских военных мятежей, когда поднимается гарнизон одного города, идет в ближайший город, увлекает за собою заранее уже обработанный гарнизон этого города и, вырастая, как лавина, устремляется на столицу, покуда удачное сражение или переход на их сторону высланных против них войск не решает победы. Такой метод был на этот раз особенно подходящим. Повстанцы повсюду были уже давно сорганизованы в добровольческие батальоны (слышите, товарищ, Энгельс говорит о батальонах!); правда, дисциплина у них была скверная, но, наверное, не хуже, чем у остатков старой, большей частью разложившейся испанской армии. Единственным надежным войском правительства были жандармы (guardias civiles), но они были рассеяны по всей стране. Прежде всего следовало помешать сосредоточению жандармских отрядов, а этого можно было достичь только действуя наступательно и рискнув выйти в открытое поле... (внимание, внимание, товарищи)). А если желали победить, - другого средства не было...” Далее Энгельс отчитывает бакунистов, которые объявили своим принципом то, чего можно было избежать: “именно раздробленность и разрозненность революционных сил, позволявшая одним и тем же правительственным войскам подавлять одно восстание за другим” (см. “Бакунисты за работой” Энгельса).

Так говорит известный марксист Фридрих Энгельс...

Организованные батальоны, политика наступления, организация восстания, объединение отдельных восстаний - вот что, по мнению Энгельса, необходимо для победы восстания.

Выходит, что Н. X. марксист, а Энгельс бланкист? Бедный Энгельс!

Как видите, Н. X. не знаком с точкой зрения Маркса - Энгельса на восстание.

Это бы еще ничего. Мы заявляем, что выдвинутая И. X. тактика принижает и фактически отрицает значение вооружения, красных отрядов, военных знаний, Эта тактика есть тактика безоружного восстания. Эта тактика толкает нас к “декабрьскому поражению”. Почему в декабре у нас не было оружия, отрядов, военных знаний и пр.? Истому, что в партии имела большое распространение тактика товарищей, подобных Н. X.

А марксизм и реальная жизнь одинаково опровергают подобную безоружную тактику.

Так говорят факты.

Газета “Ахали Цховреба”

(“Новая Жизнь) № 1 9,

13 ию ля 1906 г.

Подпись: Коба

Перевод с грузинского

МЕЖДУНАРОДНАЯ КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ

Нынешняя Россия во многом напоминает нам Францию времен великой революции. Это сходство, между прочим, выражается в том, что и у нас, как во Франции, контрреволюция ширится и, не умещаясь в собственных границах, вступает в союз с контрреволюцией других государств - она постепенно принимает международный характер. Во Франции старое правительство заключило союз с австрийским императором и прусским королем, призвало себе на помощь их войска и повело наступление на народную революцию. В России старое правительство заключает союз с германским и австрийским императорами - оно хочет призвать себе на помощь их войска и потопить в крови народную революцию.