Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах

и проч. и проч. Ведь я не могу запретить, пускай переводит всякий желающий, все равно толку никакого не будет. Скажи Сулеру, чтобы он не уезжал, не повидавшись со мной; мне необходимо поговорить с ним насчет его хозяйства. Нужно, чтобы он купил себе землю не в Черниговской губ(ернии), а в Московской. В Черниговской можно разводить и ананасы, да сбыта нет, а в Московской всякий огурец, даже желтяк, спустить можно. В моих письмах нет веселости, чувствую, дусик мой. Я раскис, злюсь, кашляю, бегаю в W. Нового ничего нет. Твой брат еще в Ялте. Вчера я сообщил по секрету Софье Павловне, что твой брат выиграл в последний тираж 25 тысяч; значит, скоро появится об этом в газетах. Сейчас обедали. Решено было за обедом, что мать поедет в Москву с горничной Настей, выедет она на будущей неделе во вторник, с почтовым. Одним словом, выедет 18 или 19 ноября. Ялта ей опротивела. Ты сделай так, чтобы она побывала на "Одиноких" и "Юлии Цезаре". Остановится она у Вани, а потом, как говорит, будет искать себе квартиру, чтобы прожить в Москве до весны. Мне подниматься на 3-4 этаж будет трудновато, да еще в шубе! Отчего вы не переменили квартиры? Ну, да все равно, я буду в Москве сидеть дома, схожу только в баню, да в ваш театр. Обнимаю тебя, лошадка, жму твое копытце, разглаживаю твой хвостик. Будь здорова и весела. Твои А. Настя торжествует. Помнится, от г-жи Флакс было письмо; и помнится, я ответил уклончиво, отказал. Это насчет "Дяди Вани", кажется. Когда выпишешь меня? На конверте: Москва. Ольге Леонардовне Чеховой. Петровка, д. Коровина, кв. 35.

4239. К. П. ПЯТНИЦКОМУ 14 ноября 1903 г. Ялта. Многоуважаемый Константин Петрович, я не в Москве, а все еще в Ялте, и отсюда выберусь, вероятно, еще не скоро.

{11307}

Пьесы моей "Вишневый сад" у меня нет, ни единого экземпляра, а то бы я выслал Вам для сборника. Благоволите написать в Москву к В. И. Немировичу-Данченко или моей жене О(льге) Л(еонардовне), чтобы выслали Вам, или, еще лучше, напишите Алексею Максимовичу, чтобы он добыл один экземпляр для набора. Нового ничего нет, все идет по-старому. Крепко жму руку и желаю всего хорошего. Преданный А. Чехов. 14 ноября 1903.

4240. M. П. ЧЕХОВОЙ 15 ноября 1903 г. Ялта. Милая Маша, мать и Настя выезжают во вторник 18-го ноября, почтовым. Они остановятся у Вани. Все благополучно, 7-го ноября было от тебя письмо о том, что валенки высылаются; сегодня уже 15-е, а нет ни валенок, ни бумаги W., которую я жду с самого сентября. Настроение такое, что я даже боюсь письма писать, чтобы не нагрубить. Английский журнал и яблоки привезет мать. Будь здорова и благополучна. Нового ничего нет. Твой А. 15 ноября 1903. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Петровка, д. Коровина, кв. 35.

4241. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 16 ноября 1903 г. Ялта. 16 ноября. Милый мой дусик, не писал тебе так долго, потому что был сильно не в духе и боялся наговорить в письме глупостей. Сегодня воскресенье, на дворе тихо и на душе у меня лучше, хотя в сущности ничто не изменилось, все по-прежнему. В карете не выезжай за мной, ведь меня в карете тошнит. Самое лучшее - обыкновенный извозчик. Репертуар получил из театра в понедельник, а от тебя в субботу, когда он уже устарел. Если Тихомирова стала опять высылать, то ты уже не беспокойся.

{11308}

Мать выезжает послезавтра, во вторник. Она поедет на почтовом, курьерского не любит. Будет в Москве жить у Вани. Если не высылали еще валенок и бумаги W, то и не высылайте. Надо бы мне было еще в сентябре телеграфировать Мюру, а я не догадался. Скажи Маше, что английский журнал и яблоки привезет мать. Настя чуть с ума не сходит от радости, что едет в Москву. Сосед мой Мандражи продал свою землю какому-то, как говорят, петербуржцу. Ольга Мих(айловна) объелась устриц и заболела. Насчет учительницы или гувернантки она телеграфировала не тебе, а тебе для передачи Маше - так она говорит по крайней мере. У меня характер несносный, прости меня, дусик. Целую тебя и крепко обнимаю. Твой А. На конверте: Москва. Ольге Леонардовне Чеховой. Петровка, д. Коровина, кв. 35.