Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах

4000. M. П. АЛЕКСЕЕВОЙ (ЛИЛИНОЙ) 11 февраля 1903 г. Ялта. 11 февр. 1903. Милая Мария Петровна, большое Вам спасибо за письмо, за то, что вспомнили иеромонаха Антония. Прочитав Ваше письмо, я, конечно, прежде всего сел и написал поздравительное приветствие Александру Леонидовичу, пожелав ему счастливейшего брака. Пусть женится! Я был нездоров, теперь выздоровел; сегодня, впрочем, опять что-то и покашливаю и полениваюсь. Пьесы писать еще не начал, начну после 20 февраля, опять-таки в полной надежде, что в этой пьесе непременно будете играть Вы. Не знаю, какая она у меня будет, удастся ли - это еще вопрос, но, какая бы она ни была, на сцену я ее не дам, если Вы откажетесь играть. Имейте это в виду, не губите автора. Денег у меня теперь почти совсем нет, и если Вы откажетесь играть, то я, как говорится, совсем пропал. Я вам скандал устрою! Осенью я еще подумывал, что Вы больны, а теперь ясно, что Вы здоровы совершенно и играть можете, стало быть и разговоров быть не может! Весной пьеса моя будет готова, я привезу ее. Что я могу написать Вам о себе? Только, пожалуй, одно: живу по-монашески. После отвратительной погоды сегодня выдался, было, теплый, тихий денек, а сейчас опять свистит ветер, в трубе шум неистовый! Вы, конечно, знаете, что я женат на артистке Художественного театра, но с женой я не живу, она меня бросила. Детей у меня нет, и живу я здесь один. Как бы ни перебирали "Ревизора", "Горе от ума", "Месяц в деревне" и проч., а все-таки в конце концов придется поставить и эти пьесы. И мне кажется, что "Ревизор" прошел бы у Вас замечательно. И "Женитьба" тоже. Во всяком случае, иметь в репертуаре эти пьесы далеко не лишнее. Мне почему-то начинает казаться, что года через 3-4 новые пьесы уже надоедят и публика захочет

{11150}

вообще не нового, а литературного репертуара. Быть может, я и ошибаюсь. Мне хочется быть в Москве уже в начале марта, но доктор не пускает меня и, вероятно, не пустит до апреля. Только Вы пока не говорите об этом Ольге; быть может, мне и удастся приехать. Сердечный привет и нижайший поклон Константину Сергеевичу и Вашим детям. Да хранят Вас ангелы небесные! Будьте здоровы и играйте возможно больше - умоляю!! Ваш А. Чехов.

4001. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ 11 февраля 1903 г. Ялта. 11 февр. Жена моя бесподобная, я согласен! Если доктора разрешат, то наймем дом под Москвой, но только с печами и мебелью. Все равно я здесь в Ялте редко бываю на воздухе. Ну, да об этом скоро поговорим, дусик мой, обстоятельно. Ты писала, что выслала мне статью Батюшкова; я не получил. А ты читала статью С. А. Толстой насчет Андреева? Я читал, и меня в жар бросало, до такой степени нелепость этой статьи резала мне глаза. Даже невероятно. Если бы ты написала что-нибудь подобное, то я бы посадил тебя на хлеб и на воду и колотил бы тебя целую неделю. Теперь кто нагло задерет морду и обнахальничает до крайности - это г. Буренин, которого она расхвалила. Сегодня нет от тебя письма. Ты обленилась и стала забывать своего мужа. Милый мой дусик, насчет Морозова и М(арии) Ф(едоровны) не волнуйся очень, она дама не культурная, он из инородцев, им извинительно. Были бы пьесы, были бы сборы, а остальное все, в сущности, вздор. И М(ария) П(етровна) напрасно подзуживает, настраивает своего супруга на минорный тон. У меня начинает побаливать тело; должно быть, время подошло касторочку принимать. Ты пишешь, что завидуешь моему характеру. Должен сказать тебе, что от природы характер у меня резкий, я вспыльчив и проч. и проч., но я привык сдерживать себя, ибо распускать себя порядочному человеку не подобает. В прежнее время я выделывал черт знает что. Ведь у меня дедушка, по убеждениям, был ярый крепостник.

{11151}

На миндале уже побелели почки, скоро зацветет в саду. Сегодня теплая погода, я выходил в сад гулять. Без тебя, родная, скучно! Чувствую себя одиноким балбесом, сижу подолгу неподвижно, и недостает только, чтобы я длинную трубку курил. Пьесу начну писать 21 февраля. Ты будешь играть глупенькую. А вот кто будет играть старуху мать? Кто? Придется М(арию) Ф(едоровну) просить. Сейчас пришел Анатолий Средин, принес чашку, шоколад, анчоусы, галстук. Спасибо, родная, спасибо! Целую тебя тысячу раз, обнимаю миллион раз. Знаешь, мне кажется, что письмо С. А. Толстой не настоящее, а поддельное. Это кто-нибудь забавы ради подделал руку. Ну, радость моя, будь покойна и здорова. Твой А. На конверте: Москва. Ольге Леонардовне Чеховой. Неглинный пр., д. Гонецкой.