Полночное небо

– Ничего не понимаю. Что тут у вас происходит?

Тибс сцепил пальцы в замок и произнес:

– Я остаюсь. Здесь, на «Этере». На космической станции.

Салли посмотрела на сидевших за столом. Они уже знали. Перевела взгляд на Харпера. Он кивнул.

– Вы хотите, чтобы полетела я? А как же ты, Иванов?

– Остаюсь. Я точно решил.

– Почему? У тебя ведь семья… Ты больше других хотел вернуться.

Он покачал головой.

– Если бы все осталось по-старому… Но там, внизу, Земля уже не та, что прежде. Все изменилось. Пора посмотреть правде в глаза: меня никто не ждет. А кроме того, мы с Тибсом – самые старшие. Жизнь нас уже и так потрепала. Мы… как бы выразиться… старые вояки.

Салли открыла было рот, чтобы возразить, но так ничего и не сказала. Тибс приобнял ее за плечи.

– Сегодня у нас много работы, – сказал Харпер. – Тибс, проверь, пожалуйста, герметичность капсулы «Союза». Тэл, я знаю, ты занят – прокладываешь нам курс. Может, тогда ты мне поможешь, Иванов? Давай сегодня к вечеру прогоним нашу посадку на симуляторе. Потом еще раз – утром, перед тем, как стартуем. Я проверю аварийное снаряжение. А ты, Салли, попробуй напоследок поймать сигнал с Земли. Я ничего не забыл?

– Вроде ничего, – ответил Тэл. – Ну что, приступим?

Коллеги разошлись, а Салли осталась за столом, дожидаясь, пока мысли, ураганом кружившие в голове, немного улягутся. Нужно было поесть, но кусок не лез в горло. Она взяла про запас протеиновый батончик и покинула центрифугу. Проплыв из узлового модуля в тепличный коридор, увидела Харпера, который явно ее поджидал, хоть и притворился, что осматривал растения.

– Как ты? – спросил он.

– Все это было… неожиданно. А еще я, пожалуй, немного боюсь.

– Чего именно?

– Наверное, того, что ждет нас внизу. Я уже настроилась немного сбавить обороты: просто есть, спать и любоваться рассветом пятнадцать раз в день. А теперь… теперь все так круто изменилось.

Харпер легонько сжал ее руку повыше локтя. Вернулось знакомое тепло, тысячи дверей открылись немного шире. Он повернул ладонь, чтобы взглянуть на часы, и Салли поняла, что пропала. Увидев голубые вены под кожей его запястья, она захотела снова ощутить его пульс.

– Мне пора, – прервал молчание Харпер. – Дела ждут.

– Конечно, иди, – кивнула она; голова немного кружилась.

Капитан поплыл дальше по коридору, а Салли замерла у кустов с помидорами, размышляя. Когда она попробовала один из ярко-желтых плодов, на вкус он был как лучик солнца.

Добравшись до отсека связи, она запустила на приемниках сканирование частот. Слушая посвистывание атмосферных помех и белый шум, похожий на звук прибоя, она подумала о том, что завтра в это же время будет либо на пути к Земле, либо уже на ее поверхности. Если, конечно, все пройдет успешно… Вчера, отринув свое прошлое – решения, которые приняла, людей, которых любила, – Салли ощутила душевный подъем. Теперь эта легкость прошла. Тело вновь налилось тяжестью, словно под действием гравитации. Долгие однообразные годы, которые ждали ее на космической станции, растаяли, словно бесплотный дух. Будущее, которое еще недавно казалось восхитительно пустынным, заполнилось множеством неведомых дорог. Салли подумала о Харпере, о том, как горько-сладкая необратимость прошлой ночи вдруг превратилась в начало нового пути.

Она продолжила сканировать каналы, надеясь, что новый друг из Арктики откликнется на зов, но его частота пустовала уже несколько дней. Что-то в этих беседах зацепило Салли, как будто начала оттаивать частичка души, замерзшая еще во время запуска корабля. А то и раньше, когда она поняла, что потеряла своих близких, – которые никогда ей, в общем-то, не принадлежали. Призрачная ниточка, связавшая ее с мужчиной из Арктики, оказалась на вес золота в трудную минуту. Даже самые простые слова могут значить очень и очень многое.

Приемники по-прежнему ловили только белый шум. В конце концов Салли выключила их и в последний раз вернулась на «Маленькую Землю».

Ужин прошел невесело. Ни у кого не было настроения разговаривать. Салли отправилась в свою ячейку, а Харпер и Тибс вернулись на МКС, чтобы запустить симуляцию приземления. Тэл в последний раз решил поиграть с Ивановым в приставку. Салли выключила лампу и долго лежала без сна, погрузившись в раздумья. По ту стороны шторы хлопала дверь уборной, шелестели задвигаемые шторы, шуршали простыни. Тибс кряхтел, Тэл покашливал, Иванов тихонько всхлипывал, Харпер что-то строчил в бортовой журнал. Салли легко определяла, кого именно слышит и где кто находится. Она знала товарищей и корабль вдоль и поперек. Но теперь все изменится, напомнила она себе.