Понемногу весь корабль охватило пламя, повалил тёмный дым. Раптор вдруг скособочился, и Рей осознала, что бой завершён. Она громко проорала приказ перестать противиться. Посмотрев снова в глаза Габриэль и заметив в них отчаяние, Рей сообразила, что много что желает сообщить ей, но не сумела решиться.
Она прикрыла испуганную девушку от пламени и дыма собой, тогда как Раптор с каждой минутой наклонялся всё сильнее, и продолжала раздавать команды своим пиратам:
– Сложите оружие и готовьтесь к сдаче!
Рей отпустила девушку, стоило стороннему кораблю подплыть к борту утопающего корабля, и глазами убедила Габриэль не возражать. К ней обратились представители закона, но Рей не удостоила им ответить. На запястья пиратки нацепили наручные кандалы, а её команду спешно переправили на ожидающий их корабль. Рей готовилась идти за ними. Ей удалось увидеть, как Габриэль вынудили подойти к лодке, которая доставит девушку на береговую линию. Рей знала, кто ждёт Габриэль там. Такая мысль была ей невыносима.
Пиратке проорали в самое ухо, чтобы она шла, и грубовато пихнули. Рей опять обернулась, именно в тот миг, когда Габриэль задержала на ней долгий, наполненный муками взор. Рей спокойно его вынесла, потом последовала за своей командой. Теперь всё завершилось.
Глава 10
Рей сморщила нос, войдя в просыревшую камеру тюрьмы. Она не забыла этот аромат: специфическая вонь, удручающая не столько ароматами жижи и грязи, сколько витавшей по воздуху ауры отчаяния. Идя по тюремным коридорам, закованная в кандалы, Рей вспоминала и другое. …Пламя, горевшее в особой камере, где она стояла со скованными на весу руками, полуголая и совсем беспомощная. … Тёмный дым, заполнявший всю камеру, когда железная кочерга раскалялась до красноты. … Аромат горевшей кожи, её кожи. В памяти встали живые и резкие звуки: повторяющиеся опять и опять вопросы перед началом пыток, эхо агонии подруги, которые были слышны до её камеры, и её окончательный предсмертный вопль.
И тембр Пуанти:
– Она мертва, уберите её!
В душу опять возвратилась боль. Она как-то дала клятву отомстить за смерть подруги и за уничтоженное судно. Она в течении трёх долгих лет разрабатывала план мести. И план развалился. Вдруг Рей замерла. Её поглотило отчаяние, когда облик Габриэль появился перед взором, лишь сильнее усилив мучения души.
Она любила её, но Габриэль возвратилась к Пуанти, к папочке, которого боготворит. Рей ни разу не усомнилась, что Габриэль именно так и сделает. Но это пока не конец. Рей не допустит Пуанти опять избежать наказания! Она не позволит, чтобы гибель многих людей осталась неотмщённой! Обязан быть хоть какой-то выход. Рей пристально изучила нагие каменные стены и железные решётки, перекрывавшие их.
Обязан быть хоть какой-то выход…
***
Пуанти сидел с Габриэль в элегантной обстановке зала в своём городском особняке.
Полуденные лучи солнце косо пересекали коридор, когда отец мягким тоном обратился к дочери:
– Ты не понимаешь то, что твердишь мне, Габриэль. Ты ведь сама видишь, что капитанша Уитос – преступница! Это она ответственна за смерти многих греческих пиратов и она…
– Нет, папа, ты не прав! – Глаза девушки сверкнули лишь сильнее, так напомнив ему о возлюбленной Шеннон. – Капитанша Уитос убедила меня, что была сделана ошибка и она невиновна в преступлениях, в которых её обвиняют.
– Она – в камере, где ей самое место!
– Нет, ей там не место.
– Она выкрала тебя и держала пленницей, надеясь, что я возьму вину на себя в выдуманных ею злодействах. Она рассчитывала, что сумеет свободно бродить по улицам Аргоса, возвратить прежний статус и опять творить свои незаконные дела!
– Не правда!
– Габриэль…
Жером шагнул навстречу близкой ему девушке, тревожно глядя на её мордашку. Габриэль, которую выкрали у него некое время назад, как-то непонятно изменилась. Что с ней случилось?
В ней ещё хранились красивые черты её матери – такие же локоны, горящие огнём, утончённые черты, точные черты лица Шеннон, и то, как вежливо и настойчиво Габриэль обращалась к отцу, живо напоминало её маму. Девушка упала ему в объятия, стоило только шлюпке причалить к береговой линии с горящего судна капитанши Уитос. Отец нежно заключил её в свои руки, сильно притянул к себе плачущую и нескончаемо родную дочь. Только пару деньков спустя, когда они тяжко говорили, Жером подметил, как внимательно Габриэль смотрит на него. В голову ему забрела мысль, что плакала Габриэль в миг их встречи не только из-за облегчения… Жером отмахнулся от такой думы. Прямо с берега мужчина сразу привёз дочь домой. Её возвращение в монастырь, который не сумел дать ей безопасность, не обговаривалось. Жером строил потрясающие планы на будущее, на его совместное будущее с дочкой, пока не начались вопросы.
Жером ощущал неуверенность, когда снова спросил дочь:
– Капитанша Уитос, она же Раптор, не сделала тебе ничего плохого?..
– Нет, папа.
– Эта мужеподобная девица не пыталась?..
– Капитанша вела себя со мной нормально.
В Жероме закипала ярость.