Полюбить врага

— Да нет мне дела ни до тебя, ни до твоих придуманных проблем. Свадьба на носу, а ты все равно продолжаешь всех баламутить и сводить с ума. Ну что у тебя за характер, все время ты носишься с какими-то идеями: то с ненавистными англичанами, то с корыстолюбивыми планами Тони. Господи, и как только меня угораздило влюбиться в тебя…

Анни остановилась, ужаснувшись тому, что она сказала. Краска бросилась ей в лицо, ей стало жарко до дурноты. На секунду промелькнула мысль — может быть, он не расслышал последних слов? Господи, ну как только ее язык мог повернуться?

— Ты меня любишь? — В его голосе слышалось такое удивление, что Анни не выдержала.

— Я не хочу больше с вами разговаривать.

Она шагнула назад и захлопнула дверь. Из глаз неудержимо хлынули слезы — ну почему она такая идиотка! Какой дурой он будет теперь считать ее. Наверняка этот зазнайка сейчас умирает от смеха, вспоминая, как добился от нее признания в любви, просто играя с ней. Как она могла довериться ему — ведь даже о том, что его помолвка разорвана, никто не знает, а эти речи о том, что он ненавидит англичан? Дура она, дура, ведь он объяснил ей все своими словами, а она вообразила себе невесть что!

— Анни, открой дверь.

Она тихо, но решительно защелкнула замок. Через пару минут, показавшихся ей бесконечными, она услышала, как он ушел.

Рассвет в субботу был великолепным. Небо сияло яркой голубизной, тепло раннего утреннего солнца обещало прекрасный день. Белая штукатурка домов и терракотовые крыши Гранады блестели в веселом солнечном свете. Пышные краски цветов и кустарников, росших в королевском изобилии, придавали дню праздничный оттенок.

Анни долго не отходила от окна, любуясь красотой раннего утра. Это ее последний день в Испании; она хотела запомнить страну такой — теплой и красочной.

Боясь встречи с Мигелем, она попросила служанку принести булочки и горячий шоколад к себе в комнату. Быстро одевшись, она рискнула выйти, чтобы проверить, все ли готово к свадьбе. Оставалось множество мелочей, которые Анни хотела перепроверить этим утром, чтобы убедиться, что все пройдет гладко.

Она поспешила через холл в комнату Лучии, чтобы посмотреть подвенечное платье, гадая, что делает невеста. Тони остался на ночь в отеле, где должен состояться прием гостей. Первую брачную ночь он и Лучия проведут там, а утром отправятся в Венецию. Их прощание накануне показалось Анни бесконечным, пока она, как обычно, лежала без сна.

Ей страстно хотелось увидеть Мигеля, но она не знала, что сказать ему и как себя вести после вчерашнего. Побыстрее бы наступило завтра. Она вернется в Англию и забудет о том, какой дурой была. Сможет ли она навсегда выкинуть из головы Мигеля Донвареса? Анни честно призналась себе — она любила его и всегда будет любить. Почему судьба так неблагосклонна к ней, заставив полюбить человека, не ставившего ее ни в грош?

— Войдите, — отозвалась Лучия на стук Анни. Анни открыла дверь.

— Одеваемся? — спросила она, поправив складки на белом платье, обшитом дорогими кружевами, висевшем на дверце гардероба.

— А не рано? — Лучия была еще в халате. Ее мать сооружала на голове невесты высокую прическу в традиционном испанском стиле.

— Свадьба в четыре.

— У нас еще куча времени, я не хочу торопиться.

Анни улыбнулась.

— Я просто заглянула узнать, не требуется ли моя помощь. Если у вас все в порядке, я отправляюсь с проверкой в отель, а затем поеду в собор.

Сеньора Донварес улыбнулась Анни в зеркало.

— Поскольку Лучия сегодня не может удержать в голове больше двух мыслей сразу, мне придется помочь ей подготовиться и позаботиться, чтобы она появилась в церкви вовремя. Мигель отвезет нас. Не беспокойтесь, дорогая, мы будем пунктуальны. — Она воткнула гребень редкой красоты в волосы Лучии. — Жаль, что ее отец не дожил до сегодняшнего дня.

— Ах, мамочка, не надо сегодня о грустном, — попросила Лучия.

Анни вернулась в свою комнату, чтобы захватить сумочку. Заметив, что сильно волнуется, она присела у зеркала, припудрила нос и подправила прическу. Оглядев себя с ног до головы, она решила, что бывают дни, когда она выглядит лучше. Сказалась ночь, проведенная без сна, и нервотрепка последних дней.

Спускаясь по лестнице, она поискала взглядом служанку, которую попросила вызвать такси. Она хотела получить подтверждение, что ее поручение выполнено.

У подножия лестницы стоял Мигель Донварес. Он небрежно оперся о поручень, наблюдая за ней. На нем были темные брюки, кремовая хлопчатобумажная рубашка с рукавами, закатанными до локтей. Смотрелся он как волк, поджидающий добычу.

Заметив выжидающий взгляд, Анни минуту поколебалась, затем, сделав глубокий вдох, продолжила спускаться по ступеням. Дойдя до нижней ступеньки, она решила обойти его, но Мигель решительно встал ей на пути. Не зная, как удобнее проскочить мимо него, она замешкалась и, покраснев, произнесла, не в силах поднять глаза:

— Доброе утро. — Она постаралась, чтобы голос у нее не дрогнул, но это ей удалось плохо.

— Доброе утро, ты готова к отъезду?

— Да, спасибо. София вызвала для меня такси.