Полюби меня такой

Сижу рядом и как зачарованный не могу отвести от нее взгляд, вожу своим большим пальцем по её скулам, подбородку, по пухлым и расслабленным губам. Моя малышка… Она лишь тяжело выдыхает и хмурит бровки.

— На такси.

— А зачем вообще приехала?

Она резко вскочила со скамейки, но видимо уже сильно ослабла, шатаясь, она еле стояла на своим шпильках. Встаю следом, ласково придерживая Ульяну за тонкую талию.

— Мать, да ты уже еле стоишь, иди сюда.

Прижимаю её ещё ближе к себе.

— Зачем мы с тобой встретились тогда, а? Вот скажи, зачем?

Слегка обхватил её лицо и стал внимательно всматриваться в её пьяненькие, стеклянные, печальные, но такие красивые как морской бриз глазки.

— Ты ради этого сюда приехала? Просто нахрен спросить, зачем мы встретились? Серьезно?

— Мне холодно.

Подхватываю дрожащее тело на руки и уверено несу её к себе в квартиру. Лиот как назло не работает. Иду переступая по ступеням, а сам только и смотрю, лишь бы не оступиться.

— Зачем мы встретились? А? Вот зачем?! А зачем мы полюбили друг друга? Так было хорошо когда я тебя ненавидела… А сейчас…?!

— Что, сейчас?

Резко останавливаюсь. Наши глаза встречаются. Уля нервно закусывает свои губки и потирает ладошкой лоб. Видимо нормально голова трещит.

— Сколько ты выпила?

— Не помню… Помню только как таксист меня высадил у твоего дома… Представляешь, я хотела поехать в клуб, а ноги сами меня привели сюда…

Клуб блять ей! Сейчас бы хорошенько выпороть ее. Додумалась блять! Злюсь на неё ужасно, но в тоже время дико переживаю, если бы с ней не дай Бог что-то случилось?! Мало ли уродов в такое время на улице. А она в таком состоянии. Сука! Да даже думать не хочу!

— Мне так плохо когда тебя нет, не могу дышать без тебя… Слышишь?! Не могу!

Слушаю её, но сам молчу, а сердце изнутри ломает рёбра. Лишь на секунду замер на ходу, ведь как говорят… «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.» Посмотрел на нее, но она обхватив своими тоненькими ручками мою шею, прислонилась к моей груди уже слегка посапывая.

— Мне тоже невыносимо без тебя, Соболевская… Сама корчишься от боли и меня заставляешь умирать…

Нежно целую маленькую в лобик, а она лишь смешно нахмуривает свой носик и шепчет сквозь дрем.

— Холодно… Согрей меня своим теплом… Я так нуждаюсь в тебе… Любимый мой…

17 глава. Дежавю

Господи… Зачем я вчера столько выпила? Когда я болею с похмелья, даю себе клятву, больше никогда, не при каких обстоятельствах не пить. Но как только меня отпустит, эта клятва сразу забывается, интересно я одна такая? Да, уж, пейте дети молоко, а не то, что я вчера. Боже, как же плохо, мне казалось, что с похмелья у меня даже волосы мои болят. Попыталась открыть глаза, признаться честно, мне далось это ну просто с огромнейшим трудом. Приоткрыв веки, только сейчас я поняла что лежу на чьей-то мощной и горячей груди. А чья-то огромная, крепкая рука нагло покоится на моем плоском животике. Резким рывком подрываюсь и со всей своей силой которой меня наградила матушка природа, ногами сталкиваю рядом лежащее тело с кровати на пол. Это тело летит вниз и приземляется с таким оглушительным «хлабыщ», что мне казалась под тем кто на полу, образуется огромная дыра.

— Ауч! Ты вообще в себе?!

Осторожно, маленьким ползком пробираюсь к краю кровати и не могу поверить своим глазам.

— Тыыы?!!

Мамочки мои! Резко вскакиваю на огромную кровать, утопая своими ступнями в мягких и шелковистых простынях.

— У меня что, дежавю?!

Не могу оторвать от него свой удивленный взгляд. Пытаюсь протереть мутно видящие глаза. В голове лишь крутилось одно и постоянное… Идиотка! Дура! Опять?! Вот зачем ты сюда приперлась к нему? Зачем?! Сама же хотела забыть. Сама себе обещала что и на шаг больше не приближусь к этому человеку.

— Да нет, дежавю видимо у меня, Соболевская.

Герман смотрит таким окутывающим взором, от которого хочется провалиться под землю, нагло приподнимая одну бровь, этот наглец важно скрестил руки на груди, удобно раскидываясь на мягком ковре.

— Не поняла.

— Посмотри на себя… Выглядишь отпадно.

Сомнительный комплимент, какой к черту отпадно?! Да я себя чувствую так, словно меня зажевал мусоропровод, а потом и он глядя на мой внешний вид, решил что я совершенно ему не подхожу и, с позором выплюнул меня обратно.

— Черт!

Только сейчас до меня доходит, что я стою перед ним полностью голая. Но Германа это совершенно не парит, он бесцеремонно лежит и рассматривает каждый миллиметр моего ногого тела. А мне становится невыносимо стыдно перед ним. Быстро срываю плотное одеяло с кровати и как бабочка, заворачиваюсь в плотный кокон.

— Скажи мне что у нас ничего не было как и в прошлый раз? Ведь не было, да?

— Хорошо, не скажу.

— Все было, да?

Хищно оскалившись, Герман медленно встал на ноги, выставляя на все мое обозрение свое не малое достоинство. Замечаю что его полеживание со мной в одной постели так просто не прошло. Мои щеки уже заливаются стыдливым румянцем. Я же не маленькая девочка, понимаю что к чему, его утренняя эрекция, от которой я как придурошная не могу увести взгляд. Тупо стою и пялюсь.