Полюби меня такой

Герман подошел к Ивану, склонил голову к экрану телефона и прищурил чайные глаза, разглядывая многочисленные бото. Его брови уверенно поднимались на самый лоб. Косится исподлобья на меня, странно, но на его лице не было ни злорадства, ни злости, в его глазах было леденящее равнодушие.

— Что уставился?

— Не начинай прыскать своим ядом, он меня не берет.

Вбросил и снова всмотрелся в телефон.

— Я смотрю, ты опять вернулась к прошлой жизни?

— Тебя это не касается!

Хищно усмехается и потирает двумя пальцами подбородок. Его чертовски злит моё к нему отношение. Нагло облизывает нижнюю губу, а потом и вовсе подходит ко мне на пару шагов.

— Жениху дать позвонить?

— Невесте своей позвони.

— Я ее только утром видел в своей постели, я еще не соскучился.

От услышанного, сердце разрывалось. От любви и боли. Как неприятно было слышать его слова. Как глубоко они ранили мою полюбившую этого человека душу. Сволочь! Ненавижу всем сердцем! Решил добить?! Сделать ещё больнее? Больше не могла сдерживаться, решила ранить его своими словами взамен.

— Я тебе даже завидую немного, твоя невеста у тебя в постели, ну ничего, Игорь возвращается через неделю, вот перевезу к нему свои вещи и тоже буду засыпать и просыпаться в объятиях любимого человека.

— Ты решила к нему переехать?

Когда он услышал от меня о переезде, его карие глаза заискрили огнем от прожигающей его насквозь ярости и в тоже время ненависти, это было всё равно что подливать масло в огонь, он злился всё сильнее и сильнее.

— Разве будущие муж и жена не должны жить вместе?

— Мне глубоко насрать где ты и с кем ты будешь жить, счастливо оставаться!

Как дура победно улыбаюсь. Больно тебе милый?! Терпи! Мне тоже нелегко. Какая-то странная у нас история получилась, так внезапно все началась C неприкрытой ненависти и ей же все закончилась.

— Если тебе так насрать, то вытри здесь пол.

— Что ты сказала?

— Сказала, вытри пол! Забрызгал здесь все своими слюнями от злобы!

— Дура!

— Мудак!

Обижено отвернулась от него, а он ушел к себе в кабинет, дверь хлопнула с такой силой что скорее всего где-то штукатурка осыпалась с потолка.

— Ну вот Ульяна, мы пришли к тому с чего начинали.

16 глава. Зачем мы встретились?

До самого вечера я просидела в этой сырой темнице. Как ни странно, с Германом я вообще не пересекалась за весь день. Он даже не выходил из своего кабинета. То ли был весь в работе, либо намеренно не хотел со мной сталкиваться. Не знаю. Но, наверно это даже к лучшему. Ближе к позднему вечеру, надо мной решили сжалиться и отпустили домой с этого праздника сатаны.

— За голову возьмись наконец, надеюсь больше здесь не окажешься.

Пришел значит…? Видя его перед собой, несмело встаю со скамейки. Смотрю в любимые холодные глаза и дрожу как осиновый лист. Приказным тоном он высказал мне свое нравоучение и решительно отворил клетку, выпуская меня на свободу.

— Твое мнение меня не интересует, вали к невесте, её поучай уму разуму, а ко мне не смей лезть.

Растирая затекшие руки, грозно оскалилась на него.

— У тебя случился внезапный приступ бешенства? Снова кидаешься на людей?

— Смотри чтобы тебя не задело, замучаешься потом по врачам бегать. Уйди с дороги.

Попыталась сделать шаг вперёд, лишь бы поскорее от него отделаться, но он упорно встал как каменная статуя на моем пути, не позволяя мне убежать.

— Не пытайся, сиди и жди отца, он уже едет за тобой.

— Уже нажаловался? Знаешь, я не сомневалась в тебе.

Конечно в глубине души я надеялась что хотя бы сейчас он меня не сдаст, неужели совсем меня ни капли не жалко? Он же прекрасно знает кто такой мой отец и что он может со мной сделать. Даже сейчас он меня предал. Действительно позвонил и нажаловался ему. Сволочь! Пока я заполняла какие-то бумажки о своей амнистии, он сидел рядом, лениво копаясь в телефоне, даже словом не обмолвился. А спустя минут десять, отец стоял уже рядом со мной, окутывая меня диким пламенем, как огнедышащий дракон.

— А я уже надеялся что ты решила за ум взяться.

— Зря надеялся, это моя жизнь и я сама в праве решать как мне её прожить.

Равнодушно произношу не глядя в свирепые глаза отца.

— Всечь бы тебе хорошенько ремнем! Да так, чтобы мозги все на место встали! Поехали!

Отец грубо хватает меня за локоть, причиняя мне значительную боль. Моя кожа плавится под натиском его сильных пальцев. Сколько же ещё все со мной так будут обращаться? Тихо усмехаюсь сама себе и стреляю глазами в сторону Германа, который смотрит на руку отца. Его хватка болезненно сжимает мою кожу. Вижу как Герман злится… Ho ничего не делает… Конечно, зачем же защищать обычную шлюху? Почему-то вдруг стало ещё хуже. Видит как мне больно и ничего не делает.

— Поздно папенька, ремнем махать… Но можешь меня ударить, тебе же это не в первой, правда?

Смотрю в озверелые глаза отца. Только что я одернула чеку от гранаты. Да, я говорила не тихо, я хотела привлечь внимание хоть кого нибудь. Плевать! Герман, Ваня, да даже уборщицу. Но только бы не чувствовать на себе этот ядовитый взор глаз отца и неприкрытую ненависть.