Полюби меня такой

Как я добралась?! Да я чуть душу дьяволу не отдала, он лишь стоит с красивым букетом склоняя голову набок, внимательно разглядывая моё искоженное в гримасе ужаса лицо. Перевела немного взгляд в сторону, увидела перед собой нереальную красоту. Красиво накрытый столик на двоих, вино, фрукты, повсюду разбросанные лепестки роз, зажженные свечи с ароматом как мне показалось ванили. Невольно на лице проскользнула улыбка, сейчас самое нежное чувство заполнило мою душу… Моё сердце…. Моё всё… Порхающие бабочки в животе уже кружили вальсом, но в то же время, моя злость не давала мне здраво мыслить.

— Потерпевший значит?

Глядя друг другу в глаза, неторопливо, медленной поступью я наступала все ближе на Германа.

— Испугалась, похитительнице моего сердца?

— Так вот что я украла, твоё сердце?

Приподняв уголок губ, он издевательски ухмыльнулся. Злюсь на него ужасно. Но в тоже время не могу увести глаз, красивый до невозможности. Уложенные гелем немного назад волосы, черная водолазка, узкие стильные джинсы. А мне сразу же захотелось все с него лишнее снять и закончить то, на чем мы остановились, но!

— Можешь мне его не возвращать, разрешаю… Это тебе.

Этот гаденыш, протягивает мне огромный букет белых роз, запах которого ароматно разносится по всей крыше. Розы значит? Я их конечно не люблю, обожаю лилии, но, вот сейчас цветы с острыми шипами были как никогда кстати.

— Ммм… Как они вкусно пахнут, а какие они красивые.

Приняв букет, я зарылась в ароматные лепестки лицом, подойдя к нему ещё ближе, снова жадно вдохнула аромат прекрасных бутонов. Герман был явно доволен что угодил мне букетом, закрываю глаза и улыбаюсь блаженной улыбкой.

— Тебе они нравятся?

Ох, милый, даже не сомневайся. Сейчас они и тебе понравятся…

— Очень.

Жаль конечно букетик, он не виноват ни в чем, но война есть война. Дерзко задрав свой нос, я принялась лупить этими самыми цветами по каждому миллиметру тела Германа.

— Ай! Ой! Ай! Хватит! Хватит! Уль, успокойся!

Шипы больно вонзались через его тонкую водолазку, он только и успевал от меня уворачиваться, но я была непреклонна, я перла как поезд, остановить который на ходу уже было невозможно.

— Нет, милый не хватит!

— Знал бы, ромашек в поле насобирал.

— Это тебе за мой бешеный ритм сердца, которое я думала остановиться.

Новый удар по лопаткам, от которого Герман болезненно скривился.

— Ай!

— Это тебе за дрожь по моему всему телу!

Следующий удар пришелся прямо по его крепкой груди. Внутри настоящая буря, убила бы! Хлещу его так, что лепестки разлетаются в разные стороны.

— Ауч! Заканчивай! А то ещё срок за избиение полицейского впаяю, знаешь какая статья?

Ну посмотрите на него, ещё хватает сил шуточки свои дебильные извергать.

— Это тебе за то, что теперь перед всей группой я выгляжу идиоткой!

Луплю прямо по плечам и рукам, Герман заливисто смеется, продолжая все так же уворачиваться, но в какой-то момент, он хватает меня за запястье и прижимает к себе.

— Да, всё, всё хватит! Уль, я всё понял, идиотская получилась ситуация.

Когда от букета остались так сказать одни ножки без рожки, отбросила его в сторону, дыша затруднено через рот, подняла свои пылающие гневом глаза на Германа.

— Идиот. Кретин!

Сурово сдвинула брови к переносице и злобно процедила сквозь зубы.

— Согласен, возможно перегнул.

— Скотина! Сволочь!

Я все продолжила сыпать в него проклятия, вырываясь из его хватки, в тоже время лупя его по плечам кулачками.

— Хватит!

Пытается меня остановить, но мне плевать, продолжаю наносить ему увечия.

— Гад! Придурок! Ненормальный!

— Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!

Выкрикивает буквально на всю крышу. Замираю. Не верю его словам. Обмякаю в его обжигающей власти, а во рту будто все покрывается сыпучим песком как в самой настоящей пустыне.

— Что?!

Его слова будто пригвоздили меня к этому самому рубероиду на крыше, я стояла и ошарашено хлопала своими глазками, на которых уже проступали маленькие слезы от услышанного.

— Говорю, люблю тебя, моя истеричка.

Я стояла и как рыбка на суше просто открывала свой рот от нехватки воздуха.

— Если ты пытаешь сейчас испепелить меня взглядом, не получится.

Огромная радость переполняет моё сердце. Любит… Такие желанные и заветные слова, именно от него… Во мне сейчас будто открылось второе дыхание… Хороший мой… Любит… Я не верю. Это сон какой-то. Обхватив руками его крепкую шею, запрыгиваю на него, машинально обхватывая ногами его стальной торс.

— Повтори… Что ты сказал только Что.

— Я сказал, что люблю тебя Соболевская, очень люблю.

— Герман…

Сердце бешено колотилось и грезило вот-вот выпрыгнуть из груди, Герман прижался кончиком своего носа к моей щеке, я даже вздрогнула, ощутила как его губы нежно накрыли мои, чувствовала его нежность, его уверенность, его настойчивость.

— Ты мой личный кайф… Мой наркотик… Мой воздух…

Шепчет в губы между поцелуями.

— Не дышу когда тебя нет рядом… Моя маленькая дерзкая, любимая бунтарка…

Прервав поцелуй, Герман не спуская меня с себя, проследовал к щедро накрытому столику. Заботливо усадил на меня на стул, укрыл дрожащие плечи теплым пледом, и сам сел напротив.

— Выпьешь?

— Наверно мне не помешает.