Полёт

Прежде чем я начала собирать пляжные принадлежности, пискнул сотовый. Я схватила его и прочла сообщение: «Парни спрашивают, почему я целый день глупо улыбаюсь (смайлик-улыбка). Я свалил все на тебя». – «Вали – не стесняйся, – набрала я в ответ, глупо улыбаясь отдельным вспомнившимся моментам. – Завтра повторим, если ты не против (подмигивающий смайлик)».

Ответ прилетел моментально: «Не против, черт подери».

Я засмеялась, но ответ набрать не успела: телефон снова пискнул. «Ты где? Готов начать работу над повтором глупой улыбки». – «Еще на пляже, – написала я, – и улыбаюсь в предвкушении работы над твоей улыбкой».

Я села, бросила крем от солнца в сумку, а ответ тут как тут: «Приеду за тобой. По дороге куплю еды на ужин…» Следующее сообщение прилетело, едва я дочитала до многоточия: «Улыбаюсь тому, как ты улыбаешься, предвкушая работу над моей улыбкой».

Я засмеялась, представляя, как Джуд с улыбкой давит на газ и поправляет брюки. «Хватит улыбаться, – написала я. – Скорее приезжай и заставь меня стонать».

Словно опасаясь, что меня, как на уроке, застукают за отправлением эсэмэсок, я огляделась по сторонам.

Когда пришел ответ, я едва не подпрыгнула: «Люси, это у меня в плане».

Я заерзала, чувствуя жар везде, где следовало.

Рядом засвистели. Я подняла голову и увидела двух парней с досками для серфинга. Они шли мимо и таращились на меня так, что Джуду не понравилось бы.

– Ага, это титьки! – подначила я серфингистов, вытаращив глаза.

Одному хватило приличия отвернуться, а другой улыбнулся еще шире. Очень в стиле Джуда.

– Нет, детка, дело не в титьках, а в сосках! – заявил наглец.

Я глянула на грудь. Черт! Соски и впрямь торчали всему пляжу Ла-Хойя на обозрение.

Чертов Джуд и его секс-эсэмэски… Вот до чего дошло!

Ничего остроумного в голову не приходило, но не оставлять же наглеца безнаказанным! Одной рукой я прикрыла грудь, другой отмахнулась: греби, мол, отсюда.

В ответ серфингист поднял подбородок и подмигнул.

Мужчины просто бесят! Причем во всех сферах жизни, даже когда девушка отдыхает себе на пляже. Разумеется, следующие тридцать минут я лежала на животе.

Лежала я до тех пор, пока не увидела знакомую фигуру, уверенно приближавшуюся ко мне. Тогда я вскочила и бросилась к Джуду, словно не видела его несколько месяцев. Под мышкой он нес бумажный пакет, толстовку и казался чистым, свежим, как из-под душа. А вот взгляды его иначе как сальными не назовешь.

– Где глупая улыбка, о которой ты мне писал? – спросила я, приблизившись.

– Она взяла выходной, увидев, что на тебе надето, – строго проговорил Джуд. – Или что не надето. – Он глянул на меня, словно не понимая, нравится ему это зрелище или нет.

Я знала, как помочь ему определиться.

Обняв Джуда за шею, я встала на цыпочки и поцеловала его в губы, сначала нежно, потом куда настойчивее.

– Люси… – Джуд отстранился и протянул мне старую толстовку с символикой команды Сиракьюс. – Вот, надень!

– Зачем? – прикинулась я дурочкой. В любом другом случае я охотно натянула бы эту огромную толстовку, но только не по приказу.

– Я за сто ярдов завелся, когда увидел тебя в этом. – Джуд показал на мой купальник. – Не желаю, чтобы у других вставал при взгляде на мою девушку. – Он снова протянул мне толстовку.

Ну уж нет! Не бывать такому!

– Какая разница? – Я отвела его руку и улыбнулась. – К сексу со мной приведет только твой стояк.

Джуд фыркнул и сложил руки на груди.

– Скажи это говнюкам, которые сегодня ночью будут дрочить с мыслями о тебе.

Властность Джуда надоела быстро. Я скрестила руки на груди – сдаваться не намерена.

– Не знаю, отчего у тебя трусы в пучок собираются, но бикини у меня не такое уж откровенное.

Я не лукавила: по меркам бикини мой купальник считался вполне пристойным.

Нахмурившись, Джуд снова оглядел мой наряд.

– По-моему, тут только веревочки и крошечные треугольнички, – сказал он с таким видом, будто его пытают. – Так ты утверждаешь, что купальник не откровенный?

Я пожала плечами.

– Есть верный способ определить, кто из нас прав. – Джуд обвел взглядом пляж, несколько раз прищурившись. – Я прав, – наконец объявил он. – На тебя глазеет каждый задрот в поле моего зрения.

Теперь огляделась я.

– Согласимся на том, что мы друг с другом не согласны. Я-то уверена, что весь пляж глазеет на тебя.

Джуд скривился. Он явно считал иначе.

– Нет, не по этой причине, – успокоила я, легонько ткнув его в бок. – Вдруг – просто вдруг – на тебя глазеют потому, что ты новый защитник «Чарджерс»?

– Да будь я хоть Пейтоном Мэннингом[2], – начал Джуд, поджав губы. – Если будешь щеголять в этих веревочках, – Джуд показал на верх и низ моего бикини, – все взгляды будут устремлены на тебя.

Как я ни старалась, смешок удержать не смогла. Слегка расстроенный Джуд – зрелище умилительное. Когда он злится на полную катушку, то не до умиления.

Прищурившись, Джуд уставился на кого-то рядом.

– Эй, ты, задрот! – заорал он. – Если не хочешь до конца жизни читать «Плейбой» в азбуке Брайля, смотри в другую сторону.

Я положила ладонь ему на бок и большим пальцем стала чертить круги. Медленные, успокаивающие круги.