Полёт (ЛП)

Он медленно открывает глаза, зелёные яркие глаза смотрят прямо на меня. На мгновение он выглядит смущённым, но потом возвращается к реальности, небольшая улыбка появляется на губах. Его щёки немного порозовели от дремоты, и лишь его взгляд заставляет меня покраснеть так же. Он хмурит брови, зевает, не прикрывая рта.

- Доброе утро, - говорю я, пытаясь контролировать мою нервозность, улыбка появилась на моём лице.

Фрэнсис, контролируй себя.

- Сколько время? – его голос хриплый, тело до сих пор лежит горизонтально на сделанной кровати, которая является нашим сиденьем.

- Вы будете овощи, курицу, мясо или рыбу? – спрашивает стюардесса, заставая его врасплох.

Я скрываю свой смех, когда он подпрыгивает на своём месте, когда слышит её голос и поворачивается, чтобы посмотреть на неё.

- Исус! – он смотрит на неё, расширяя глаза и прикладывая руку к груди. Я позволяю небольшой смех, качая головой и убирая свой iPod и наушники.

- Я бы взяла мясо, пожалуйста,- говорю я стюардессе, она мгновенно приседает, берёт тарелку из её тележки и ставит передо мной.

- Вы бы хотели красное вино к вашей еде, мисс? – спросила она вежливо, я просто киваю головой, заворачиваю рукава его толстовки, которую ношу, беру салфетку и кладу на колени, а затем беру нож и вилку в руки.

Она ставит бокал вина передо мной, стол достаточно большой, чтобы вместить всё на нём и есть ещё много пустого места. Жизнь богатых – это, безусловно, роскошь в самолёте.

- А вы, сэр? – спросила она Гарри, который всё ещё немного сонный, но его сидение сейчас в прежней позиции, теперь он сидит ровно.

- Курицу, пожалуйста, - он облизывает губы, прежде чем говорит, держа голову на его руке.

- Вы бы хотели белое вино? – спрашивает стюардесса, но он кивает головой.

- Просто воды, пожалуйста, - говорит он, прокашлявшись, сидя прямо и берёт вилку.

- Сейчас, сэр, - сказала она, перемещая переднюю тележку всего на несколько шагов.

Мы оба ели в тишине, только звук наших приборов о тарелки, заполнял нашу кабину. Всё ещё это странно, что он сидит рядом со мной, я знаю, что он просто обычный человек, но я не знаю, как вести себя. Что я должна сказать ему? Я решила просто сосредоточиться на еде и немного поговорить, это лучший вариант.

- Ты хорошо поспал? – спросила я, кладя кусок мяса в рот. Это может быть и первый класс, но еда всё равно имеет вкус еды самолёта, который не очень то и хороший.

- Да, пока кто-то не разбудил меня, - он смотрит на меня, прищурив глаза, берёт бутылку у стюардессы и ставит её на столике, открывая пробку.

- Ну, в свою защиту, - я глотаю свою еду, поворачиваюсь, чтобы на мгновение взглянуть на него, – ты храпел.

- Правда? – смеётся он, ставя бутылку и начиная резать свою курицу.

- Да, небольшой мягкий храп, - говорю я, пытаясь поддержать разговор. – Ты, наверное, действительно устал, если храпел.

Я начинаю отодвигать помидоры из моего салата, кривя лицо от отвращения, я никогда не была фанатом томатов. Кажется, он заметил, что я делаю, потому что без моего разрешения, он натыкает помидоры на вилку и перекладывает их в свою тарелку, взяв один из них в рот. На мгновение я прекращаю движение столовых приборов.

- Не так устал на самом деле, моя перегородка не совпадает с моим носом, так что я неправильно дышу, - объясняет он, беря ещё один помидор из тарелки, как если бы это было нормальным поступком. – Хорошо. Итак… тебе нравятся The Rolling Stones, но не томаты? Это странно.

- А ты я вижу, хочешь попробовать еду всех, - я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, скрывая смех. – И роешься в их плеерах, - я крепко сжимаю губы, его выражение лица слишком смешное. – И это я странная.

- Точно, - хихикает он, беря последний помидор из моей тарелки и затем сосредотачивая внимание на его. – Какая ещё еда тебе не нравится?

- Ммм, - я двигаю губами, тыкаю в картофель и играю с ним по тарелке. – Мне не нравится всё горьковато-сладкое, это просто не имеет смысла для меня.

-Я уверен, этому есть причина, - говорит он, останавливая свой нож, глядя на меня.

- Я имею в виду… - Так здорово, что мне удалось скрыть нервозность, но на самом деле, когда я чувствую на себе его взгляд, то мне страшно. Я глубоко дышу, прежде чем говорить. – Ты не можешь быть сладким и горьким одновременно. Как это вообще работает? Это как двухполюсная еда.

- Итак, тебе не нравятся мармеладные червячки? – он выглядит оскорблённым.

- Неа, - говорю я, возвращая взгляд на свою еду.

- Лимонад? – он наклоняет голову в сторону.

- Нет, - я кладу кусок в рот.

- Хорошо. Что на счёт, - он перемещает вилкой в воздухе, кусок курицы зажат на ней. – Брауни.

- Нет, я, хорошо, может быть брауни, - я сдаюсь, ты не можешь сказать нет брауни. – Но это единственная вещь.

Он остаётся тихим в течение некоторого времени, просто ест в тишине. Я делаю то же самое, моя тарелка почти пуста, как и стакан. Без вопросов он зовёт стюардессу для наполнения его, она сразу же идёт с вином и наполняет мой стакан. До сих пор он был очень внимателен ко мне. Это мило.

- Спасибо, - говорит он женщине, когда она наполняет мой бокал, сразу же после оставив нас.